– Почему? Ты что-то натворила?

– Нет! Это из-за него. – Джин Союн искоса глянула на мужа, который сидел с ней рядом и только вздыхал. – Когда мы сказали, что в следующем году он будет баллотироваться на пост мэра Сеула, отец заблокировал все мои финансовые потоки. К деньгам универмага я даже прикоснуться не могу.

– Пост мэра Сеула?

Это было еще абсурднее, чем просьба дать денег в долг.

– Говорят, ты в этом году сорвал джекпот? Наверняка и к деньгам смог прикоснуться!

– Как думаешь, какой джекпот может принести корейский фильм? Знаешь, какой бюджет? Шестьдесят миллионов вон, шестьдесят миллионов! На аудиторию шестьсот семьдесят тысяч человек. А в сумме заработать можно максимум четыре миллиарда. Кинотеатры, прокатчики, производство – все пытаются отщипнуть кусочек… Как думаешь, сколько мне осталось? Не говори абсурдных вещей.

Как вообще можно настолько не знать этот мир?

Конечно, если родился и живешь на куске чистого золота, реальность тебе неведома.

Услышав о кассовых сборах, Джин Союн с супругом снова вздохнули и поднялись с дивана.

– Шурин, сделай вид, что ты этого не слышал.

Глядя на то, как двое людей идут к входной двери, Джин Юнги цокнул языком и поднялся на второй этаж.

Когда Джин Союн достала мобильный телефон, подъехало такси.

– О? Тетя?

Супруги, увидев богатого племянника, расплылись в широких улыбках.

– Что? Мэр Сеула?

– А что? Ты пренебрегаешь собственным дядюшкой?

Пренебрегать-то пренебрегаю, но показать этого не могу. Я расплылся в такой лучезарной улыбке, что она осветила лаунж-зону в вестибюле отеля.

Они появились из ниоткуда, схватили меня за руки и предложили выпить по чашке чая, но в итоге заговорили о деньгах.

– Да разве я могу? Просто новость неожиданная.

– В любом случае, победит правящая партия. Как только я стану их кандидатом, игра окончена.

Будет ли так на самом деле?

При смене режима правящая и оппозиционная партии также меняются местами.

Их жадность превосходит их возможности, поэтому они все время цепляются за бесперспективные вещи.

– Я скажу дедушке…

Как только с моих губ слетело слово «дедушка», оба супруга, как по команде, вздохнули.

– Так он вас уже отругал.

Тетя кивнула.

– Хм…

Должно быть, он взял под полный контроль деньги универмага, поэтому они прискакали ко мне.

Я точно знал, что в следующем году президентом станет DJ, но совершенно не помнил, кто будет мэром Сеула.

– Так все дело в средствах на избирательную кампанию?

Стоило мне заговорить о деньгах, их глаза заблестели.

– Точно. Нам нужны только деньги, которые мы могли бы передать главе партии и высокопоставленным чиновникам. И, если удастся, занять место кандидата…

– Но ведь одного звонка от дедушки будет достаточно, чтобы такого никогда не произошло, разве нет?

– Я не дам этому случиться. Я сама позабочусь об этом.

Тетя щелкнула пальцами, как будто была полностью уверена в себе.

– Но сколько нужно денег? У меня ведь так много нет.

Вроде говорят, что сразу отвечает отказом только дурак?

Осталось еще больше полугода. Нужно позволить им заглотить крючок, таскать их какое-то время за собой, а в нужный момент выдернуть.

– Сколько у тебя есть?

Глаза дяди сверкнули.

– Как знать… Деньги сейчас в инвестициях, поэтому нужно проверить. Вы ведь сами знаете: цены на акции и облигации меняются каждый день. А еще нужно узнать, смогу ли я обналичить эти деньги до выборов.

В глазах дяди читалось некоторое разочарование, однако все еще теплилось ожидание.

– Тогда проверь. Я тоже постараюсь собрать необходимые средства.

Получится ли, став мэром Сеула, осуществить то, чего никак не может сделать один из нескольких сотен членов Национального собрания?