Первым поручением, которое мне дали, было…

– Эй! Ты что, не можешь отличить сорняки от газона? И не забудь выдернуть одуванчики. А то они распространяются с огромной скоростью!

Человеком, который кричал мне эти слова, был не начальник департамента или отдела, не кто-то из секретарей, а садовник в особняке председателя.

Подстригая деревья, он продолжал ворчать на нас, трех новых сотрудников из отдела по общим вопросам. Так что мне, несмотря на костюм и туфли, пришлось выдергивать сорняки, обильно потея.

В конце концов двое выпускников провинциальных университетов, пришедшие в компанию вместе со мной, уволились, не продержавшись и полугода.

Но я стиснул зубы.

Я учился усерднее, чем готовящийся к экзаменам старшеклассник, и без колебаний брал на себя самые разные обязанности, дожидаясь, пока наконец мне не предложат взяться за работу, где я смогу использовать голову, а не тело.

И вот, когда я уже мог без проблем понимать английский, на котором болтали лучшие выпускники заграничных вузов, а содержание горы бизнес-планов оценивал с одного взгляда, я начал выполнять работу, для которой требовались мозги.

Тогда взгляды людей на меня изменились. Раньше они всегда смотрели свысока, но теперь в их лицах читалась осторожность.

Они поняли, что у меня есть свое особое оружие, которого, несмотря на всю их замечательность, не было у них.

Дом семьи председателя стал местом, где я бывал чуть ли не чаще, чем в своем собственном доме.

В правящей семье не было никого, кто бы не знал мое имя – Юн Хёну, – и именно меня они искали, когда что-то их расстраивало. А еще мало кто знал сокровенную правду об их семье настолько же хорошо, как я.

Через восемь лет после моего прихода в компанию я заслужил пост секретаря и теперь, когда прошло двенадцать лет, стал одним из немногих приближенных, которые могли сидеть рядом с вице-председателем, когда ему хочется выпить соджу[7]с куриными желудками где-нибудь в палатке.

Сейчас мне сорок, и моя цель – в ближайшие десять лет превратиться из лакея в дворецкого. И это не пустая мечта.

А еще…

Был момент, когда я понял, что стал одним из кандидатов в дворецкие.

– Секретарь Юн, тебе нужно поехать в командировку. Понимаю, что неожиданно, но подготовься.

– Да, господин вице-председатель. Но я совершенно не знаю ее содержания. Простите.

– Молдова.

Дело, связанное с секретным «смазочным» фондом[8].

Я еще никогда сам не прикасался к таким деньгам, но прекрасно знал о суммах, отраженных в документах.

– А, понял.

– Прокуратура планирует провести внутреннее расследование утечки средств за границу. Мы получили информацию, что оно начнется через неделю. Зайди на счет, сними всю сумму и переведи ее себе.

– Прямо себе?

Я не мог в это поверить. Он не просто поручил тихонько передать документы, а хочет, чтобы я окунул руки в астрономическую сумму денег.

Суммы, зарытые в Молдове, поистине поражали воображение. Даже та цифра, которую я запомнил, приближалась к семистам миллионам долларов. Это же больше семисот миллиардов вон[9]. Перевести все эти деньги на мое имя?

– Я ведь даже жене не доверяю, как тебе, Хёну. Ты единственный, кому я могу ненадолго оставить эти деньги. – Вице-председатель посмотрел на меня и широко улыбнулся. – А что? Собираешься забрать их и сбежать? Перепишешь на свое имя, затаишься где-то в незаметном уголке Европы и будешь жить там, как аристократ?

– Да как я могу… Вы шутите.

– Короче, как только выведешь деньги, можешь хорошенько отдохнуть. А когда я дам тебе указание, переведешь их на мой счет на Виргинских островах. К тому времени прокуратура прекратит расследование по пропавшим денежным средствам.