Мне нужно просто принять результат. В любом случае я не мог изменить этот странный исход, который уже случился.

В результате которого моей единственной связью с родителями остались лишь мои воспоминания.

Я вытер текущие слезы. Репетитор, увидев это в зеркале заднего вида, ничего не сказал и просто прибавил скорость.

Видимо, я выглядел слишком печально даже для плачущего маленького мальчика, чтобы спрашивать о причине моих слез.

Открыв тетрадь, я некоторое время безучастно изучал свои записи.

События будущего, которые я детально описывал до сих пор, могут оказаться совершенно бесполезны.

Уже само мое существование привело к большим переменам.

Место Юн Хёну, который должен был родиться, заняла какая-то непонятная дочь.

Нет нужды даже упоминать грандиозную теорию об эффекте бабочки. Будущее может измениться уже только оттого, что я нравлюсь председателю Джин Янчхолю.

А это может означать, что мое прошлое станет бесполезным.

Черт.

Впредь я должен быть более осторожным и серьезным во всех своих словах, действиях и планах. Ключевые события будущего не должны меняться, чтобы я мог заполучить то, что хочу. Мир должен оставаться неизменным, а перемены должны коснуться только групп компаний «Сунъян».

Это будет непросто. А все потому, что влияние «Сунъян Групп» в Корее велико.

В моей голове крутились сложные мысли, но тут мне вспомнилась неизменная истина, и на глаза снова навернулись слезы.

Сейчас в этом мире не существует моего «я», Юн Хёну. Существуют лишь первозданные эмоции, которые глубоко отпечатались в моем сознании. Со временем и они тоже постепенно выветрятся и исчезнут, и тем самым Юн Хёну исчезнет.

Вытерев намокшие глаза, я закрыл тетрадь.

Нужно отпустить прошлое. Думать о будущем.

Чтобы занять должность председателя «Сунъян Групп», я должен жить как идеальный Джин Доджун. Возможно, путь окажется трудным, но…

– Ох, погодите-ка, – вскрикнул я, сам того не осознавая.

Вспоминая один факт за другим, я загибал пальцы.

– Ёнджун, Хэгён, Кёнджун, Сугён, Тхэджун…

Тринадцать. Включая меня, у председателя Джин Янчхоля ровно тринадцать внуков.

Но почему в моей памяти их двенадцать?

Кого же я забыл?

Я достал из ящика тетрадь. Снова просматривая плотные записи своих воспоминаний, я начал думать о том, что мог упустить.

Председатель Джин Янчхоль отбросил газету, которую читал, сидя у себя в кабинете. На его губах играла улыбка.

Заголовки газет вели к тому результату, который предсказал его внук.

Два господина Кима отвернулись друг от друга.

На фотографии были изображены дебаты о текущих событиях, состоявшиеся на площади Демократии университета Корё[33]двадцать седьмого октября, на которых присутствовали они оба. Являясь главными героями в тот день, они сидели плечом к плечу на трибуне, но почти не разговаривали, а их лица словно застыли.

А еще более серьезной оказалась совершенно неожиданная реакция публики на их выступления. Ким Ёнсама, стоявшего на трибуне, освистали, а Ким Дэджуна одарили аплодисментами, выражая абсолютную поддержку.

В этот самый миг они переступили черту, после которой нельзя повернуть обратно.

Председатель Джин улыбался не потому, что предсказание его внука сбылось. Четыре месяца назад, когда нынешнее правительство объявило о капитуляции, все чеболи проявляли особую любезность к двум Кимам. Ни капли не сомневаясь в их объединении, они твердо верили, что кто-то из них станет следующим президентом.

Однако председатель Джин из группы компаний «Сунъян» сделал самый большой подарок правящей партии, а каждому из Кимов отправил что-то менее значительное, больше напоминавшее деньги на карманные расходы.