- Поняяяятно! — протянул Егор, вытаскивая мобильник и набирая свою хитрющую сестру, которую днем с огнем не сыскать, если вдруг потребуется, а как только он за порог, так сразу вписку устраивает в его квартире! Ну, еще бы, сама-то она, живет в квартире родителей, да еще и под приглядом строгой бабушки, у которой фиг забалуешь.

- Кира, ты где сейчас, мелкая? — просил Егор, как только сестра ответила на вызов. — Дома? Наряд для вписки выбираешь? Значит так, юная леди, чтобы впредь не устраивала в моей квартире всякие вечеринки в мое отсутствие, ясно тебе?

- Ой, — испуганно пискнула сестрица, когда Егор развернув экран мобильника, сделал что-то вроде селфи с ее друзьями, которые так же стояли ни живы, ни мертвы от ожидания решения брата подруги. — Я все объясню!

- Конечно, но, только не мне, а родителям и бабушке! — строго вынес вердикт Егор, сбрасывая сестру. — Вот же мелкая жучище! Ну, а вы чего застыли как мумии? Руки в ноги и до свидания! И, чтобы я больше не видел вас здесь! Поверьте, ребята, я редко бываю добреньким.

Подхватив свои сумки, молодые люди моментально скрылись прочь и квартиры, ворча себе под нос, ругая Киру, которая сама предложила устроить вечеринку, а не подстраховалась от внезапного возвращения старшего брата.

- Дурдом, ей-богу! — произнес Егор, хватаясь за голову.

Устало опустившись в кресло, он медленно выдохнул, затем перевел взгляд на Лёву, тот проснулся, и лежал тихо попискивая и недовольно начиная шевелить ручками и ножками.

- Опять, да? — отчаянно, и как-то обреченно спросил Егор, словно такая крошка могла ему ответить. Да, чего уж, тут и так все сразу понятно. — Ладно, сейчас переоденемся, поедим, и спать. А папе нужно будет поработать немного, чтобы у нас были с тобой денежки на всякие подгузники, еду, и на бензин для нашей новой красотки.

Поднявшись, он вымыл руки, разложил все необходимые вещи для переодевания малыша на диване, подложив предусмотрительно большое банное полотенце сложив его в двое.

- Таааак, дружище, приступим! — натянув маску на лицо, Егор взял сынишку, но тот, едва завидев такое чудище, с половиной лица, заорал так, что уши заложило. — Ей, ей! Лёва, Лёва! Да это же я! Я! Не узнал, что ли? Тихо-тихо!

Да где тут! Малыш калил на всю мощь крохотных легких.

- Ладно! Успокойся, сниму я, сниму маску! — сдался наконец-то Егор, прижимая к себе сынишку одной рукой, а другой срывая с лица злосчастную маску. И, это надо же, какую выбрал, черную, с белой картинкой Венома, что пасть свою зубастую раззявил. Нет, честно, тут любой бы испугался, не то что крохотный малыш, который только-только стал привыкать к этому малость пыльным мешком пристукнутому мужику, который называет себя «папой». А тут пардон, такая морда-лица нарисовалась.

- Блин, — коротко бросил Егор, почувствовав характерный запашок. — Не, ну а что, этого следовало ожидать.

Пожал он плечами, и тихо матюкаясь себе под нос, принялся разоблачать малыша, извлекая его из костюмчика и прочего нижнего белья. Застыв на некоторое время в нерешительности над подгузником, задержал дыхание, и быстро-быстро, по-армейски вытащил грязный, протер сынишку влажными лалфетками, запоковал использованный в пакет, и выдохнув, отдышался.

- Фуууух, Лёва, вроде справились, покуда, — вымолвил он, прилаживая чистый на законное место, закрепляя липучки. — Блин, как же сложно-то, а? Не могли придумать что-то менее неудобное, чем эти штаны половинчатые?

Завернув Лёву в одеяльце, чтобы не одевать его, и не делать лишних телодвижений, он переложил его подальше к стенке дивана, и обложил подушками, чтобы не скатился.