– Так все свободны кроме Фролова, а вас Фролов я попрошу остаться.

Последнее предложение она сказала ехидно скривив лицо.

– Почему? – с непониманием спросил я.

Внутри разгоралась злость и ненависть к этому человеку. Она со спокойным голосом ответила.

– Фролов думаю, что за свои действия нужно отвечать, не всю жизнь за тебя буду расплачиваться родители. Сегодня ты дежурный по классу помоешь полы, вытрешь доску, поднимешь все стулья. Класс стал постепенно пустеть. Выходя из кабинета Алла Евгеньевна остановилась в дверях. Я осмотрел класс подумал про себя.

– Ну я сейчас так помою полы, что они неделю сохнуть будут.

– Так Фролов, как закончишь прикроешь дверь, а у меня собрание в учительской. Надеюсь ничего не успеешь натворить, чтобы потом не пришлось краснеть твоим родителям за тебя.

– Ну что вы Алла Евгеньевна, всё будет в лучшем виде.

Только она за дверь, как я взял половое ведро, набрал полное ведро воды. Поднял стулья на столы.

– Сейчас помою полы, как палубу на корабле – проговорил в слух.

Начал с конца класса, с ведра ливанул так, что в ведре осталась половина.

– Полундра, отдать швартовые – со смехом сказал я.

Начал шваброй и тряпкой растягивать воду, продвигаясь в начало класса. После перешёл к следующему ряду в конце класса вылил оставшееся пол ведра размазал их по полу. Шваброй так махал, что брызги разлетались в разные стороны при этом распевал весёлую песенку. А когда на море качка и бушует ураган, приходите ко мне морячка, я тебе половое ведро в руки дам.

– Вы мою уборку Алла Евгеньевна надолго запомните. Закончив замывать третий ряд, шваброй протёр доску. Так намного удобнее всё мыть, что мы так раньше не делали – подумал я.

Доска постепенно высыхала и на ней проявлялись грязные разводы.

– Упс, я совсем другого эффекта ожидал, но да ладно и так сойдёт. Кому не нравится, то пусть моют сами.

Вернул уборочный инвентарь на место пошёл на выход. Напоследок осмотрел класс.

– Алла Евгеньевна, когда увидит мою уборку, то в шоке будет, лишь бы кабинет снизу не затопить. Вышел с класса прикрыл за собой дверь, как и просила Алла Евгеньевна.

Когда приехал домой, то мама меня встретила с недовольным лицом.

– Что опять ты натворил в школе?

Не понимающим взглядом посмотрел на маму.

– Ничего не натворил. Отсидел уроки и сразу домой. А что случилось?

– Звонила Алла Евгеньевна, была в шоке, когда увидела как ты убрался в классе. Говорила, что ты после себя оставил болото в котором не хватает кваканье лягушек, и по классу можно ходить, только в резиновых сапогах, а по классной доске, будто ходили в грязных ботинках. На партах, книжных полках, стенах капли от грязной воды. Поблагодарила, что хоть не додумался грязной половой тряпкой, помыть люстры на потолке.

– У меня было желание протереть люстры от пыли, но швабра оказалась коротковатой, и поэтому не стал этого делать. Мама как мог, так и убрался. Мне сказали помыть полы и доску, в общем провести в классе генеральную уборку, а как это сделать никто не уточнял. Помыл так, как посчитал правильным.

– Митька, в кого ты такой есть? Ведь у нас в роду не было таких сорванцов. Сильно тебя разбаловали, а ты теперь пользуешься тем, что единственный ребёнок в семье. Вот чего тебе не хватает?

– Внимания. Вы больше времени проводите на работе, чем дома.

– Ну если мы будем сидеть дома, то кто тогда будет деньги зарабатывать?

– Ну тогда и не спрашивайте меня, чего мне не хватает.

– Слишком ты дерзким стал, когда появится своя семья, тогда ты нас поймёшь. Вот ответь мне, ты что не мог нормально в классе убраться?

– Мам. Не, скажи это нормально взяла деньги за шторы, так плюс ко всему прочему ей ещё класс убери. Не много ли она захотела?