– Кажется, приехала гвардия! – послышался голос Влада. Хлопнула входная дверь.

– На мой взгляд произошло следующее: она использовала нас с Владом, чтобы добраться до тебя. Ей непременно хотелось, чтобы я была свидетелем ее спектакля.

– Зачем? – у Эриха была своя версия происходящего, но он хотел услышать мнение Евы.

– Это же очевидно! Чтобы снять с себя ответственность. Она дирижировала увертюрой. Подруга, то бишь я, предложила сеанс гипноза. Муж подруги, то бишь Влад, предложил гипнолога. Гипнолог, то бишь ты, сам приехал к ней на работу. У нее просто не было другого выхода, как пойти на сеанс. Она подставила нас. Как только я зашла к тебе в кабинет, она отправила СМС матери, в котором описала все так, будто ее силком затащили к самому дьяволу, и за все, что будет в последствии, она не несет ответственности. Естественно, родители стали бомбардировать ее и мой телефоны. Ее мобильник отключен, а я не отвечаю на звонки. Через три часа разъяренная толпа бородатых мужиков встретила меня у ворот собственного дома. Они не дали мне въехать в гараж. Стали орать, что я обманом удерживаю их беззащитную родственницу. Можешь представить весь этот ужас?

– М-да, приятного мало.

Снова хлопнула дверь.

– Все! – Влад забрал телефон у жены. – Эрих, периметр чист. Всех погрузили в бобики. Спасибо тебе, дружище, за помощь. Но мы торжественно клянемся больше в это дело не лезть. Нужен гипнолог? Ныряйте в Интернет, находите специалистов, читайте отзывы и принимайте самостоятельное решение. Я официально ухожу в запой. Данке! Гуте нахт!

Судя по происходящему, история девушки со шрамами не закончилась, а только набирала обороты.

В восемь утра Эрих встретился с адвокатом нового пациента у КПП СИЗО. Аркадий Вайсман был худощавым, высоким и подвижным мужчиной лет сорока. Он был болезненно бледен, казалось, солнце никогда не касалось его кожи. Копна непослушных волос резко контрастировала с гладко выбритым лицом, на котором застыла маска бесконечного недовольства.

В тюремных застенках царила атмосфера безнадеги и фатальности. Все, с кем доктор в этот день контактировал, походили на завсегдатаев психиатрических больниц. Когда Вайсман и Краузе прошли досмотр, их повели бесконечными коридорами, где адвокат озвучил самую нелепую просьбу, которую Эриху случалось слышать за всю свою карьеру.

– Хочу вас предупредить о необычной реакции клиента на смех или усмешку. Не важно по какому поводу, он все равно примет это на свой счет. Начнет с фразы: «Ты видишь здесь что-то смешное?», а закончит побоями. В связи с этим попрошу вас не улыбаться.

– Невозможно представить, по какому поводу я мог бы засмеяться в таком учреждении, – съязвил гипнолог.

– Человек, знаете ли, ко всему привыкает.

Эриха заинтересовала странная фобия пациента и он спросил:

– Он боится смеха или озлобляется? Это разные вещи.

– Уверяю вас, он никого не боится. Когда его заведут, постарайтесь отвернуться или что-то рассматривайте в бумагах. Пусть он освоится и первым пойдет на контакт.

– Трудно поверить, что мы говорим о психически здоровом человеке.

– Экспертиза признала его вменяемым, но это не мешает ему стирать ухмылку с лиц недругов побоями.

– Я уже пожалел, что приехал, – признался Эрих и замедлил шаг.

– Вам беспокоиться не за чем, просто не провоцируйте его. Вы ему нужны. Надеюсь, с вами он будет сдерживаться. А вот надзирателям, следователям и адвокатам достается вся его «безграничная любовь».

– И вам?

– Я третий адвокат за процесс. Двоих он отправил в травматологию.

– И вы не боитесь за свое здоровье?

– Либо я получу самый большой гонорар за всю карьеру, либо ему придется укрощать свои порывы. Я назначил штрафные санкции размером в миллион рублей за любое причиненное моральное или физическое неудобство, а за нанесение тяжких телесных – десять миллионов рублей.