«Маньяк» оказался довольно молодым парнем лет двадцати пяти. В палате кроме него находились еще пятеро подобных, заторможенных. С Владимиром мы разговаривали в кабинете главврача, ради этого дела «главный» даже оставил нас наедине с предполагаемым убийцей. Правда, заверил: «парень вполне адекватный, спокойный, убивать никого не собирается и не будет». И, самое главное – доктор уверил меня в том, что «он абсолютно психически здоров, разве что сейчас у него реактивное состояние после всего происшедшего с ним. Ваши доктора не разобрались, филькину грамоту с диагнозом нарисовали, и довольные. Рассказывает жуткие байки, но это не шизофрения, это не опасно. Мы обязательно разберемся с этим фэномэном. Работа у нас, видите-ли-ка, такая – с фэномэнами разбираться»…

Тем не менее, оставаться с «фэномэном» наедине было жутковато.

Владимир рассказывал странные вещи, но его глаза говорили о том, что он излагает правду. Или он сам был уверен в том, что говорит правду…

***

Целью поездки было оттянуться на природе, отдохнуть, развеяться, а охота – постольку, поскольку: если что попадется под руку. Охотники – одно название, все имели дорогие модные ружья, но опыта никакого. Так, баловство и времяпрепровождение. Даже хобби не назвать.

Из Якутска четверо приятелей выехали ранним утром. Переправа через реку, паром – вот уже и обед. В заречном районе перекусили в придорожной кафешке, добавили то, что начали еще на пароме – водку. Решили ехать наугад, куда подальше. Настроили навигатор, чтобы не плутать на обратном пути. Тайга для Уаза дом родной: лесная дорога, грязь, речушки вброд – романтика. В тайге человеку с ружьем можно никого не бояться: ни медведя, ни инспектора ДПС, так что водку кушали смело. С наступлением сумерек прибыли на какой-то алаас – большое поле в тайге с озером по центру. Пьяная компания остановилась у ветхого жилища, это была пустая, давно заброшенная, но хорошо сохранившаяся древняя юрта. На пригорке виднелось какое-то темное от времени деревянное сооружение.

– Ну, что, мужики, по чайку, да спать?! – Предложил Владимир, – надо бы камелек разжечь.

Приятели уже смело располагались в юрте: зажгли свечи, поставили у стены ружья, расстелили на оронах спальники, выложили из торб продукты с бутылками.

Сергей отметил:

– Дров нет, мужики, надо бы собрать. Сходили бы, а я пока за водой к озеру схожу.

За дровами вызвались пойти братья Юрий и Александр.

Через полчаса на перекладине в камельке висели чайник с котелком, огонь уютно лизал аккуратные дровишки. Владимир заметил – именно дровишки, и дровишки никак не соответствовали таежной обстановке – какие-то они были правильные. Запасами в этой юрте не пахло: ни соли, ни спичек – как это обычно принято в тайге. Видно, хозяева как покинули это жилье, так с тех пор никого здесь и не было.

– Мужики, – обратился Владимир к братьям, – вы где такие дрова насобирали? Или нашли где?

– Да, вон, на бугре, сооружение какое-то разобрали малость, – ответил Юрий, открывая очередную бутылку, – кружку давай!

Владимир, почуяв неладное, взял фонарь, вышел.

– Поссать пошел, что-ли? – бросил вдогонку Сергей.

Это было воздушное погребение – арангас, в таких гробах обычно хоронили шаманов. Владимиру стало не по себе: «дровишки» наколоты из арангаса! Луч фонаря шарил по земле: раскиданные колоды гроба, кости вперемешку с истлевшей одеждой, неподалеку валялись череп и бубен. В беспокойном луче фонаря казалось, будто череп двигал челюстью, будто хотел что-то сказать. Кожа покрылась холодной испариной, Владимир в ужасе сбежал с пригорка вниз.