– Так-то лучше, – усмехнулся дедушка.

– Как ты это делаешь? – поразился Лев, но ответа не прозвучало.

– Ты кем планируешь стать в будущем? – неожиданно спросил дедушка.

– Не знаю, – замялся Лев, – там видно будет.

– Видно будет здесь и сейчас, – тоном, не допускающим возражений, сказал Дедушка, – ты, Лев Николаевич, будешь писателем!

Дедушка впервые назвал Льва полным именем. У Льва буквально отвисла челюсть. Кое-как её подобрав, он спросил:

– Ты шутишь?

– Ничуть! – ответил дедушка.

– Это из-за имени? – спросил растерянный Лев.

– В том числе. Но всё гораздо сложнее. Это твоя судьба, и она уже решена! – голос дедушки приобрёл магнетическое звучание, и Лев понял, что только об этом и мечтал всю жизнь.

– А где на писателей учат? – спросил он.

– В Москве, в литературном институте имени Горького, – ответил дедушка. Лев погрустнел.

Москва казалась недостижимой далью.

– Да ты не парься, – весело сказал дедушка, – это не единственный путь. Обожаемый миллионами ценителей, выдающийся писатель современности Виктор Пелевин ушёл оттуда со второго курса и сказал, что институт ему ничего не дал! Ты иди на филфак, там несколько расширишь школьные знания; да и я тебе кое-чем помогу!

Так была определена дальнейшая судьба Льва Николаевича.

Но филфак находился в пединституте; и готовили там почему-то не филологов, а школьных учителей.

Часто потом вспоминал он слова преподавателя истории, злобного большеголового карлика с какой-то рыбьей фамилией: «От сумы да от тюрьмы не зарекаются, может, ещё и пригодится вам учительский диплом: всё кусок хлеба!» «Да ещё какого чёрствого», – тоскливо додумывал Лев. Но он ведь и не собирался работать учителем! «Это всё карлик накаркал!» – злился Лев. Но дело было не в карлике, конечно. Всё происходило совершенно случайно в нашем случайном мире. Так же случайно, как случайно однажды появилась твердь небесная и земная, и на ней завёлся от сырости человек.

…каждый муж говорит или думает, что одна

на свете была дурная, лживая женщина и

она-то моя жена.

Л. Толстой. Дневники

После института Лев, разумеется, и не помышлял о работе в школе. Он должен был стать писателем. Но для начала намерился разбогатеть. Вокруг было полно соблазнительных примеров. Давно ли, кажется, сидели за одной партой, одним лаптем щи, можно сказать, хлебали, а что теперь! Вчерашний скромный ларёчник – владелец сети супермаркетов, серый автодилер – хозяин блестящего автосалона.

Хоть и с опозданием, шагнул Лев в водоворот малого бизнеса. Под оставшуюся ему по наследству дедушкину квартиру он получил кредит. Дедушка, сделав своё сомнительное дело, исчез в неизвестном направлении. Арендовал на открывшемся в бывшей промзоне рынке бутик и закупил партию товара.

«Странно, – размышлял Лев Николаевич, распаковывая тюки, – почему даже трусы у нас китайские? Раньше же шили сами! Куда всё подевалось? Куда катимся? Видимо, мировое правительство не удовлетворилось развалом СССР, но ещё решило станцевать дьявольскую пляску на останках сверхдержавы: „Так, победив после долгого боя, враг уже мёртвого топчет героя“. А может, опасаются, как бы не воскрес былой глиняный колосс: с големами шутки плохи!»

Однако разбогатеть не удалось: Лев Николаевич слишком много рассуждал. Торговля шла ни шатко, ни валко. Концы с концами сходились, но излишки были настолько скромными, что о расширении бизнеса не могло быть и речи. Хоть люди по-прежнему носили трусы, момент, видимо, был упущен. Хорошо, что хватало на налоги и кредит. Но как только кредит был закрыт и Лев вздохнул свободнее, поблизости от рынка один за другим в бывших промышленных корпусах появилось с десяток гипермаркетов, после чего концы с концами сходиться перестали. Захирел не только бутик нашего героя, но и весь рынок.