Он вошел и… растерялся. Такого не ожидал! Показалось, будто ожил мир Васильева или Иванова (известные художники современности, воспевающие русскую старину. – прим. авт.).

Окруженный садом дом был двухэтажный, бревенчатый, пятистенный, крыша покрыта тесом, ставни выточены деревянными кружевами, резные наличники необычайной красоты, крыльцо с кручеными столбами и балясинами (лестница-подпорка от ступеней к поручням. – прим. авт.). Увлеченный всем этим дивом, Вячеслав не сразу заметил стоящего на красном (т. е. красивом. – прим. авт.) крыльце человека.

Тот был худой, с лицом без кровинки и большой до пояса бородой. Вячеслав не знал, кто это: сам хозяин или кто из прислуги. Поэтому, подойдя ближе, произнес:

– Я Вячеслав Денисов. Художник серии о Книге Велеса.

Бородач кивнул, точно это ему известно, пригласил Вячеслава пройти вовнутрь. Здесь было продолжение русской старины: никаких излишеств, только большой стол, вдоль которого стояли лавки и большая изразцовая печь. Бородач предложил гостю присесть, и Вячеслав догадался, что перед ним тот самый господин Ганов. Хозяин усмехнулся:

– Слышал, хотели повидаться со мной?

– Да. И, по-моему, желание оказалось обоюдным.

– А чего ж не побеседовать с творцом.

– Слишком громко сказано.

– Самый что ни на есть творец. И теперь должен такое сотворить, чтобы люди залюбовались обложкой, потом прочитали Книгу, поверили всему, что там написано. Мы поговорим, только для начала не мешает подкрепиться.

И громко крикнул:

– Эй, дочка, надо бы гостя потчевать.

Вошла дочь хозяина, одетая по-современному, но едва Вячеслав увидел ее, чуть не закричал: «Лада!»

Да, она была точной копией богини плодородия и рожениц, какой он изобразил ее в одной из своих картин.

– Моя Леля. А это – тот самый художник…

– Очень приятно, – растерянно произнес Вячеслав.

Дочь хозяина наклонила голову, и губы ее будто тронула лукавая усмешка… Отец повторил насчет «хорошей закуси», девушка ответила:

– Все уж готово.

– Так подавай!

Девушка запорхала по горнице (а как еще мог назвать Вячеслав сие жилище?), на столе, на серебряных подносах появились лакомства, от одного вида которых потекли слюнки. Дорогая рыба, россыпи черной икры, пышные пироги, руки к которым так и тянутся. А вот и большие деревянные кубки, где загадочно плескалась какая-то жидкость с душистым запахом. Вячеслав грустно произнес:

– Я за рулем.

– Не опьянеете. В этом старинном напитке заключена чудодейственная сила, которая питала наших предков необычайной мощью. Такой мощью, какая нынешним поколениям и не снилась. Пейте, друже!

Денисов рискнул: сначала глоток, другой, потом – весь кубок до дна. И сразу понял, что напиток содержал в себе и мед, и разные травы. Действительно, не опьянел. Наоборот, голова как-то сразу прояснилась, тревоги отступили, мозг заработал пытливее. Хозяин продолжал говорить о целебных свойствах напитка;

сначала Вячеслав слушал, не торопил события, затем начал размышлять о странной обстановке дома. Создавалось впечатление, будто Ганов вылепился из далекой-далекой старины, и вообще все здесь – материализовалось из прошлого. Нет фальшивых подделок, полная естественность!

И вдруг – телефонный звонок, который вернул в мир сегодняшний. Хозяин извинился, включил трубку:

– Да… Покупайте… Нет, сегодня! Завтра эти акции резко поддскочат в цене…

Сказка закончилась. Вместе с ней испарялась надежда, что Ганов неким образом связан с тайной прошлого Вячеслава. Да и откуда возникла подобная фантазия? Обычный, обожающий русскую древность, богатый человек. Любопытство заставило его исследовать Книгу Велеса, и он занялся пропагандой ее идей. По большому счету, это долг любого славянина. Сейчас поговорит об идее серии, о вариантах оформлениях каждого фолианта, что-то посоветует, и они разойдутся. Тут снова появилась Леля, и потухший было интерес Вячеслава, разгорелся вновь. Уж не она ли была прообразом Лады?