Впервые за всё время я увидела его чистосердечную улыбку, причиной которой была я, а моё сердце ёкнуло при его виде, и это мне не понравилось.

Так прошло Рождество. На следующий день сестра сплавила меня господину Гроссмайеру на оставшуюся неделю каникул до самого Нового года. Они с Петером спланировали романтическое путешествие. Карина не хотела оставлять меня одну дома без присмотра. Такая глупость! Я уже совершеннолетняя и прекрасно могу о себе позаботиться. Это, скорее, господин Гроссмайер тот, кому нужна нянька. Не знаю, как он до моего появления с голоду не умер или не утонул в горе мусора.

Как-то раз я у него спросила, почему он до сих пор не нанял домработницу, ведь финансы ему это явно позволяют, на что он мне ответил, что не любит, когда кто-то посторонний копается в его вещах. На меня это не распространялось. Похоже, став его ученицей, я получила ранг выше одноклеточного организма, которому дозволено убирать за ним мусор. Меня такой рост в его глазах, как можно догадаться, мало радовал.

В любом случае мне велели пожить у него, пока Карина с Петером не вернутся обратно домой. С одной стороны, это было даже неплохо. По крайней мере, мне не нужно таскаться на другой конец города, чтобы помочь ему с делами по дому, но, с другой стороны, мне хотелось выть волком. То, что господин Гроссмайер не даст мне позависать с моей лучшей подругой Аннетой и устроить пьяную вечеринку, где я буду слушать её рассказы о том, какие мужики козлы (которые я, кстати, безумно обожаю, так как это сразу отбивает у меня иногда просыпающуюся потребность в романтике), – я была уверена. Снисхождения и понимания ждать от него не приходится. Ко всему прочему, он большую часть времени пребывает в отвратительном настроении, и тогда к нему лучше не лезть с абсурдными просьбами – вроде просьбы пригласить к себе подругу или самой пойти к ней в гости.

Кстати, он выдал мне ключ от своих хором, и я могу входить в его квартиру без предупреждения. Как-то так вышло, сама не знаю как. Он просто в один прекрасный день всунул мне его в руку, когда я в очередной раз орала, что простояла под дверью полчаса, пока он наконец откроет. Но, к счастью, руки господин Гроссмайер больше не распускал, даже когда я не сдерживалась и начинала громко возмущаться. Тот эпизод нашей первой встречи у него дома я тщательно запихнула в самый отдалённый угол моей памяти, как будто этого никогда не было. А что мне оставалось?! Я не знала, как ещё справиться с унижением и при этом нормально с ним общаться, ведь он мой репетитор и мы видимся как минимум три раза в неделю.

В день моего переезда на улице повалил снег. Даже в декабре у нас в Берлине такие сильные снегопады случаются крайне редко. Я еле добралась до места с опозданием в два часа. Было дикое желание вернуться обратно домой и насладиться свободой, отмазавшись тем, что общественный транспорт в такую погоду не ходит. Правда, учитывая характер мистера Невыносимость, у меня потом могут возникнуть большие проблемы. Он терпеть не может, когда что-то выбивается из его намеченного плана. А значит, я должна в лепёшку разбиться, чтобы всё было так, как он того хочет. На работе наверняка все его считают тираном. Не думаю, что он только ко мне придирчив и требователен.

Господин Гроссмайер вёл деловую беседу по телефону, когда я, стряхивая с себя снег, зашла в квартиру. Он тут же прервал звонок.