Лондонский вирус в действии! Эротический и беспощадный.

– Скучала по мне?

Пока я вспоминала, везде ли идеально выбрита, Лёшка потерся грубой ширинкой джинсов о шов моих тонких брюк. А потом позволил съехать по телу вниз вдоль всех налитых сантиметров своего желания.

– Нет. – Во рту образовалось целое озеро слюны.

– Врунья.

– Сукин сын!

Я дернула рубашку и губами жадно прижалась к солоноватой коже на груди. Втянула в рот, не заботясь, что может остаться засос. И языком прочертила линию к ключице.

Вкусный! Проклятие, как можно быть таким вкусным? Везде.

– О да. Так! Сделай это еще раз.

Лёха откинул голову, предоставляя на растерзание шею.

– Меток наставлю. Замучаешься придумывать оправдания.

– Хрен с ними, с метками. – Мужские пальцы за пару секунд справились с молнией у меня на брюках и скользнули под белье. – Боже, да! Девочка моя, какая же ты мокрая. Вся течешь.

Два пальца толкнулись внутрь, а один лег на клитор, потирая его, размазывая влагу по подпухшей плоти. Умело, ритмично, так что я сама не заметила, как начала постанывать.

Никогда быстро не доходила до финиша, но сейчас впервые чувствовала, как внизу живота тянет от предвкушения. Словно спираль сжимается. Огненная, тугая, болезненная.

Проклятие! И где эта скотина только шлялась столько лет со своими пальцами? Как он посмел вставить их в меня лишь сейчас?

Я чуть не хныкала от восторга и досады. Эти руки были лучше любого члена или языка. Эти потрясающие движения внизу, горящий взгляд напротив…

– Давай, милая. Давай. Хочу трахнуть тебя кончившую. – Будто толчков внутри мне было мало, Лёшка решил добить грязные признания. – Хочу, чтобы пульсировала у меня на члене.

– Ещё…

– Хочу, чтобы текла сильнее. Как сучечка. Сжимала со всей любовью.

– Ещё…

– Хочу нафаршировать твою тугую киску так, чтобы нас, наконец, отпустило.

Я была на самой грани оргазма. Всего лишь от слов и двух пальцев внутри. Но последняя фраза неожиданно зацепила.

– Так ты эксперимент решил поставить? – Стена за спиной вдруг стала казаться холодной.

– Надо ж нам выяснить, отчего обоих так сбоит.

– Стоп, Крамер! Стоп! – Я изо всей силы оттолкнула этого гребаного экспериментатора от себя. – У тебя когда самолет? Завтра? Послезавтра?

– Черт, Поля, что такое?! – Он и правда ничего не понял. Потянулся ко мне. Лапищу свою загребущую снова в трусы попытался засунуть.

– Когда самолет? – Звонко ударила по руке, а у самой чуть слезы из глаз не брызнули.

Повторялось все. И мое желание, и его напор, и страсть эта общая сквозь обиды и злость. Будто хапнуть нужно друг у дружки хоть немного счастья. Оторвать кусочек на память, пока опять не отнесло одного от другого на сотни километров.

– Да нескоро еще. – На красивых скулах заходили желваки.

– Когда?!

Я выставила вперед руки, не позволяя приближаться к себе. Плевать, как выглядела, и что было до этого.

– Через три недели.

У каждой «динамщицы» в жизни был свой «козел». И наоборот.

Поля.

Последний Лёхин ответ пролетел словно мимо меня. Он вроде сказал что-то про три недели, но мне было уже все равно.

Как быстро зажглась, так же стремительно и остыла. Сразу стало за себя стыдно. Бегать от всяких Григориев, год заниматься сексом лишь в фантазиях и чуть не отдаться у стеночки в коридоре человеку, для которого важно было закрыть прочерк в графе «секс с дурой Полиной».

Все же зря я пряталась от него в девятнадцать. Пусть бы получил свое тогда и не мелькал больше на горизонте. Я уж как-нибудь пережила бы пару оргазмов. Возможно, после них поскорее отшила бы Вовку и вышла замуж за нормального мужика.