Достаточно было бегло взглянуть на карту, чтобы понять, что это было за предприятие и оценить затраты энергии и чувство долга тех, кто его предпринимал.

В начале 1916 года маленькие группы, состоящие из двух или трех человек каждая, начали прибывать из Китая в Хотан. Они все имели паспорта, выданные норвежским консулом, но не имели визовых отметок каких-либо китайских властей. Об их прибытии в Хотан в Кашгар сообщили британские аксакалы (так называемые «белобородые» – лидеры небольших общин индийско-британских торговцев в Туркестане). Сэр Джордж Макартни настойчиво требовал от китайских властей возвращения назад этих путешественников из-за отсутствия у них правильной визы. Власти выполнили это требование в одном или двух случаях, но затем местные китайские офицеры, как оказалось, склонились к тому, чтобы разрешать этим путешественникам проходить далее беспрепятственно.

Однажды пришло сообщение о прибытии двух норвежцев Андерсена и Фредериксена. Они, по их словам, возвращались в Норвегию и ждали встречи с британским консулом в Кашгаре. Впоследствии выяснилось, что они не следовали прямой дорогой в Кашгар, а уклонились в юго-западном направлении. Сэр Джордж телеграфировал в Пекин, чтобы проверить их норвежские паспорта, и когда никаких следов происхождения их документов не было найдено, отдал приказ задержать их небольшим отрядом гилгитских разведчиков.

Сержант наших гвардейцев был человеком, который на самом деле был достойным руководителем отряда. Он не мог их, конечно, арестовать на нейтральной китайской территории. Замаскировавшись под местного жителя, он встретил предполагаемых норвежцев в Китайском Туркестане за много дней пути до границы. Он подружился с ними, и когда они сказали ему, что направляются в Афганистан, он им сказал, что он также направляется туда и знает дорогу. Так он присоединился к ним, и был с радостью принят как полезный попутчик и проводник. Через несколько дней они спросили его, почему они не продвинулись дальше в юго-западном направлении; он развеял их подозрения, но вместо того, чтобы вести их прямо в Афганистан, привел их на перевал Минтака, где их встретили заранее подготовленные гилгитские разведчики. В момент, когда немцы оказались на английской стороне по другую сторону от пограничного столба, сержант сказал им, кем он на самом деле является, и, пригрозив им своим револьвером, арестовал их. В результате они были интернированы в Индию до конца войны. Один из этих людей по имени Данкельман в действительности был секретарем немецкой дипломатической миссии в Пекине. Он хорошо говорил по-китайски и имел с собой одну тысячу фунтов стерлингов золотых соверенов.

Было все труднее и труднее контролировать эти маленькие группы наших врагов. Мы имели право держать небольшие группы солдат на китайском Памире, хотя мы не использовали это право в полную меру. Русские также имели такие права и также использовали их, разместив на китайском Памире подразделения казаков, которых мы потом встретили в Ташкургане. Сэр

Джордж постоянно настаивал на присутствии этой небольшой гвардии гильгитских разведчиков на китайской стороне границы для противодействия таким вражеским поползновениям.

За перевалом мы увидели первые юрты, каркасные (без применения шестов и растяжек) центральноазиатские палатки. Мы спали в них во время нашего путешествия по Памиру. Они более крепкие, вместительные и теплые, чем наши обычные палатки. Персоязычные жители этих мест называли их «Кирга», а киргизы называли «ак-ой». Русское слово кибитка, как я потом понял, применяется для обозначения не только этих палаток, но и для обозначения любых маленьких туземных домиков. Однажды я путешествовал по Тибету с Таши Ламой, у которого была такая юрта, снаружи целиком покрытая леопардовыми шкурами вместо войлока. Внутри она была облицована шелком и обвешана священными картинами, великолепными круглыми коврами, специально соответствующими юрте и покрытыми цветами; самая роскошная юрта, какую только можно было бы себе представить.