– Я подумаю.

– Ха-ха-ха! – Сджутка сдерживает смех. – Ну вот, опять. Думайте, если хотите, но я бы на вашем месте не слишком этим увлекалась.

Чай горячий, но вкусный. И я вдруг понимаю, что я наслаждаюсь этим вкусом. Я не анализирую его, а просто получаю удовольствие. Значит, я это могу.

И почему бы не попробовать?

Я отвык от толпы. Путаюсь в потоках, еле уворачиваюсь от людей. Хорош секретный агент. Ещё и колено немного ноет. А также скрипит, и я начинаю подозревать, что мне поставили некачественный сустав. Бывает такое, я слышал. А может, я просто слишком долго шляюсь по космопорту в поисках своего рейса. Кто придумал в гражданских аэропортах Эгозона такую дурацкую систему посадки на корабли? Сотни ворот, тысячи рейсов, четыре этажа, на каждом своё табло и никакой возможности понять, где именно отобразится твой рейс. Пытался выяснить у робота из обслуги, но он взял с меня две единицы и вдруг почистил мне один ботинок, проигнорировав мой вопрос.

Устав от беготни, присаживаюсь за крохотный столик кафе. Собственно, я не голоден, просто других посадочных мест поблизости не вижу. Но официант, человек в блестящем чёрном комбинезоне, тут же возникает рядом.

– Чего желаете? – спрашивает он.

– Молоко синтетическое, – говорю я. – И сэндвич с аброзятиной. А вы, случайно, не знаете, с этого ли этажа…

Но тут за мой столик втискивается полноватый суетный человечек в бежевом плаще.

– Официант! – перебивает он меня, и я вижу, как с его губ в пространство летят крохотные капельки слюны. – Быстро! Толоноки обезжиренный, бедро жухлика в острой подливке, чай фиолетовый и булочку номер двадцать семь.

– Слушаю, – отвечает официант и удаляется.

Толстячок шевелит густыми бровями, косится на меня, потом водружает на столик свой огромный кейс и начинает доставать из него гаджеты, включая и раскладывая вокруг себя.

– Работа, – поясняет толстяк, кажется, не мне, а в воздух. – Вот вроде бы и отпуск, а куда деваться…

Официант приносит чай и молоко. Стакан абсолютно некуда поставить, так что я беру его в руку.

– Между прочим, – замечает толстяк, – с этого этажа вылет только на Буд.

– Это хорошо, – говорю я. – Как раз туда я и лечу.

Бровь толстяка приподнимается.

– А! – понимает он. – Вы из обслуги?

Он вдруг вызывает мой интерес. Понятно, что он – избалованный и зазнавшийся богач, но как он определил, что я не из его круга? На мне сшитый отличным портным пару дней назад костюм, дорогие ботинки, один из которых только что вычищен, я бодр, пострижен и побрит.

– Нет, что вы, – отвечаю я. – Я тоже лечу в отпуск, как и вы. Даже, насколько я понимаю, в тот же отель.

– Вот как? – настало время толстяка удивляться. – А как вы думаете, в какой отель я лечу?

– «Шифштюрцеаб Люкс», в центре Штандехольдефлиха, – говорю я.

– Удивительно, – отвечает он, – но откуда…

– Успел заметить на ваших документах, – говорю я, не уточняя, что надпись я вижу и сейчас, сквозь крышку его кейса. – А как вы догадались, что я лечу на Буд впервые?

Толстяк словно бы смущён моим вопросом.

– Не знаю… Мне показалось… Просто перед отпуском все обычно расслаблены, наслаждаются моментом. А вы напряжены, будто на работе, и думаете, где достать кусок хлеба. Глаза у вас бегают…

Интересно слышать это от человека с бегающими глазами, который работает прямо за обеденным столом, но я на это не успеваю остроумно отреагировать. Официант как раз приносит моему собеседнику суп, и они пытаются найти место на столике. Толстяку приходится убрать планшет.

– Меня зовут Чурр Тамняа, – наконец решает он представиться. – Не слышали?

– Как же, слышал, – отвечаю я. – Вы разоряете компании, правильно?