Перед голосованием прозвучали три речи: выступили двое мужчин и одна женщина, все – не старше 40 лет. Люди видные, судя по всему, известные, способные ораторы, которые, очевидно, знали свои возможности и мастерски довели свои речи до кульминации, вызвав бурные аплодисменты зала.

Делегацию с Кавказа возглавляла женщина. Они проследовала к ораторской трибуне. Казаки сидели в своих колоритных мундирах, а треть женщин – в костюмах из блестящих атласных юбок и белых лифов с цветными платками на голове. Великолепное зрелище. Третьим выступающим был молодой человек лет 28–30 в костюме с широкими брюками. У него было красивое спортивное лицо, глаза светились огнем. Это был лидер молодежных обществ, и перед его выступлением устроили настоящее представление. В задней части зала на высоте 10 футов от пола перед галереей стояли восемь горнистов в голубых, как у летчиков, рубашках. Под звуки их серебристых горнов в заднюю часть зала и по каждому из четырех проходов промаршировали около 400 молодых людей в разноцветных мундирах, со штандартами и знаменами в руках; женщины и мужчины, все шли слаженно, с воинской точностью, а потом встали навытяжку в проходах. Они представляли все рода войск и военно-морские силы, вплоть до подразделений химической защиты и парашютистов. Среди них выделялся рекордсмен по прыжкам с парашютом.

На фоне реющих знамен и флагов молодой оратор произнес пламенную, но емкую речь, сопровождавшуюся громкими аплодисментами. Затем под звуки горнов и восторженные овации публики молодежь со знаменами покинула зал. Все прошло хорошо и произвело большое впечатление.

Голосование по конституции проходило по каждой статье отдельно, причем вручную, то есть каждый делегат при голосовании «за» поднимал красную карточку. По окончании голосования съезд был окончательно завершен под бурные аплодисменты участников. Здравицы различным высокопоставленным лицам. Затем произошло следующее: небольшая группа в конце зала запела коммунистический гимн. Постепенно все его подхватили, и пение продолжилось в едином темпе, без дирижера, и так они исполнили несколько куплетов. Мелодия была типично русской, с пронзительными минорными тонами, неторопливой и величественной, в отличие от боевых интонаций «Марсельезы». Голоса автоматически разделились на гармоничные партии, причем теноры и контральто звучали весьма отчетливо. Это было и в самом деле трогательно, но вместе с тем солидно и внушительно. Собравшиеся стали покидать зал.

Мне сообщили, что такие съезды, помимо прочего, носят просветительский характер, и ожидается, что делегаты вернутся к себе в города и деревни, где расскажут обо всем местным жителям. Марджори передает привет детям, а также наилучшие пожелания Хелен и тебе.

Как всегда,

Джозеф Дэвис

Дневник Москва, 23 января 1937 года

Дипломатический корпус сильно взволнован тем фактом, что семнадцать старых большевиков предстали перед Верховным судом СССР по обвинению в измене Родине. Они называют это «Процессом над группой Радека». Этот Карл Радек – весьма известный публицист и блестящая личность, у него много друзей за границей. Суд начался сегодня утром, и, как мне сказали, он проходит в Дворянском собрании. Как мне сказали, при старом режиме это был модный клуб московской знати. В 12 часов пополудни в сопровождении советника Хендерсона я отправился на этот процесс. Для дипломатического корпуса были сделаны специальные распоряжения о пропусках на соответствующие места. Процесс продолжался до 3 часов дня, когда суд объявил перерыв до 6 часов вечера. Я присутствовал на вечернем заседании, которое продолжалось с 6 часов вечера до 10.30 вечера. Все это было увлекательно и весьма интересно. По окончании вечернего заседания газетчики подошли ко мне, чтобы вместе выпить пива и съесть бутерброды. Все просто из кожи вон лезут, чтобы помочь мне сориентироваться в сложившейся ситуации.