Абиад был менее сдержан в проявлении эмоций и расцеловал самого юного и самого сильного члена оперативного совета в обе щеки.

– Ты должен многое рассказать нам, – сказал террорист, называющий себя Белый.

– Да, должен, – кивнул Азрак и повернулся к Кендрику. – Благодаря этому человеку. Это Амаль Бахруди из Восточного Берлина, посланный сюда в Маскат самим Махди.

Зайя впилась взглядом в лицо Кендрика.

– Амаль Бахруди, – повторила она. – Конечно же, я слышала это имя. У Махди поистине огромные связи. Ты оказался очень далеко от того места, где работаешь.

– К сожалению, так. – Кендрик говорил на литературном арабском. – Однако другие на виду. За каждым их движением следят. Предполагалось, что сюда приедет тот, кого не ждут, что он здесь появится, а Восточный Берлин так далеко. Люди станут клясться, будто видели вас там. Когда Махди призвал меня, я не раздумывая согласился. Точнее говоря, я сам связался с его людьми и предложил отправиться сюда, как только узнал, что здесь происходит. Брат расскажет о возникшей здесь проблеме. У нас могут быть разные цели, но все мы выиграем от сотрудничества.

– Но ты, Бахруди из Восточного Берлина, – вступил в разговор Абиад. Брови его были сдвинуты к переносице. – Откуда тебе знать, что тебя не выследили?

– О том, что я здесь, несомненно, знают. – Эван позволил себе улыбнуться. – Но едва ли мое появление свяжут с событиями давно минувшими.

– Тебя предали? – высказала предположение Зайя.

– Да, мне известно, кто это сделал, и я найду его.

– Бахруди вызволил нас, – прервал его Азрак. – Пока я раздумывал, он действовал. Он заслуживает доверия.

– Зайдем внутрь, дорогой брат. Поговорим там.

– Моя дорогая сестра, – сказал Синий. – Среди нас есть предатель. Это то, о чем хотел сообщить нам Амаль. Это и еще кое-что. Нас снимают на пленку скрытой камерой и передают фотографии из посольства, а потом продают их! Если уцелеем, нас будут преследовать всю жизнь, потому что весь мир увидел то, что происходит в этих стенах!

Сестра вопросительно взглянула на брата:

– Фотографии? Сделанные с помощью скрытых камер, которые никто до сих пор не заметил? Неужели среди нас есть такие, кто способен обращаться со сложной аппаратурой? Кто-то из наших братьев и сестер, которые и писать-то едва умеют?

– Он видел эти фотографии. В Восточном Берлине.

– Поговорим внутри.

В посольстве Великобритании за большим столом напротив полусонного атташе сидели двое. Атташе, все еще в халате, прилагал немалые усилия к тому, чтобы не заснуть.

– Да, – сказал он, зевая, – они будут здесь с минуты на минуту, и, если простите мои слова, надеюсь, в том, что вы говорите, есть смысл. У МИ-6 забот более чем достаточно, не думаю, что они обрадуются, если их поднимут ни свет ни заря напрасно.

– Мой друг Джек служил гренадером, – обиженно воскликнул Дики. – Если он считает, что дело серьезное, вам стоит проявить внимание. Иначе зачем бы мы сюда пришли?

– Выбить деньги для своих фирм? – предположил атташе.

– Ну да, конечно, только это не главное, – замялся Дики. – Прежде всего мы англичане. Жалко смотреть, как гибнет Империя. Верно, Джек?

– Это уже произошло, – сказал атташе, подавляя очередной зевок.

– Видите ли, – заговорил Джек, – мой друг Дики специализируется на черных металлах, ну а я – на текстиле и скажу вам вот что. Тот сукин сын был так одет… По сравнению с тем, как был одет до того, – никуда не годится. Одежда не только определяет человека, но также отвечает роду его занятий. Так повелось издревле, с тех самых пор, как был соткан первый холст, а это, кстати говоря, могло произойти и в этой самой части света…