– Да, – сказала Ханна, поскольку решила больше не притворяться тупой, раз уж глухой она не была, – но это того стоит. При отливе ил выглядит великолепно. Переливается всеми цветами радуги и представляет прекрасный променад для морских чаек.

Мистер Кордер казался сбитым с толку, как лошадь, остановленная на полном скаку.

– Так вы видели нашу реку?

– О да, – легко согласилась Ханна. – Я знаю Рэдстоу всю свою жизнь.

– А, в самом деле? – пробормотал мистер Кордер и внезапно потерял всякий интерес к Рэдстоу. – Рут, позвони в колокольчик. Думаю, самое время подавать пудинг.

Согласия и разногласия внутри семьи подобны морским течениям: они смешиваются, выталкивают друг друга, меняют русло и разделяются или объединяются в зависимости от силы встречающихся на пути препятствий; Ханна, которая, подобно кораблику в бутылке, совершала одинокое плавание в этом незнакомом ей океане, вдруг обнаружила, что ее маленькое суденышко, рискующее опрокинуться в любой момент, оказалось достаточно прочным, чтобы влиять на эти течения. Рут, несомненно, было стыдно за поучительный монолог отца, но и стерпеть выходку незнакомки, поставившей его в неловкое положение, она тоже не могла, пусть даже намерения будущей экономки были невинны. До самого конца ужина девочка проявляла чуть большее дружелюбие по отношению к родителю и, если судить по нескольким репликам в адрес Этель, которая вообще не уловила, чем вызвано возмущение сестры, тем самым заявила о своей приверженности клану Кордеров.

Язык Ханны всегда был ее врагом, и склонность к опрометчивым высказываниям грозила однажды ее погубить. Она прекрасно владела лицом, но искушение ввернуть меткое словцо или выдать обескураживающее заявление всегда пересиливало, и мисс Моул была бы сверхчеловеком, если бы на этот раз сумела ему не поддаться; однако она проявила бы преступную безалаберность по отношению к своему будущему, если бы не попыталась рассеять подозрения спокойной и благоразумной манерой поведения, пока Этель проводила ей экскурсию по дому, попутно разъясняя обязанности экономки.

Когда они вернулись в столовую, Рут разложила на зеленой саржевой скатерти, которой снова застелили стол после ужина, свои уроки, а у камина, подсунув плечи под каминную полку, грел спину молодой человек. А он красавчик, подумала Ханна, оценив стройность фигуры и нарочитую небрежность укладки темных волос, но такой, решила она в следующую секунду, которого нужно не забывать вовремя ставить на место, потому что на прямой взгляд юноша ответил вопросительным, приподняв брови в выражении сочувствия, в то время как его лукавая улыбка приглашала разделить веселье из-за неудобного положения, в котором оба они оказались. Этот купидон рассылал стрелы наугад, а если не попал в цель, то никто и не знал, куда он метил, так что он чувствовал себя в безопасности, и сдержанный ответ Ханны на его приветствие нисколько его не огорчил.

– Я пытался расспросить о вас Рут, – весело заявил он, – но она как Дэвид Бальфур [7]: совершенно не обладает даром к описанию.

– Я тебе ни слова не сказала! – воскликнула Рут.

– А вот теперь мне кажется, что эта дама слишком много наобещала! [8]

– Зато я могу рассказать кое-что о тебе! Так и знала, что ты с ходу начнешь рисоваться!

– Нет-нет! – искренне возмутился Уилфрид. – Я просто дал понять мисс Моул, что у нас культурная семья – все как полагается. Среди книг имеются «Знаменитые цитаты», они избавляют от множества хлопот и лишнего труда.

– Если ты намекаешь, что отец не прочитал так много книг, как ты…

– Милое дитя, я ни словом не упомянул дядюшку, – мягко сказал Уилфрид. – Но все равно, – и он отбросил позу ироничного молодого человека и стал обычным юношей своих лет, – я уверен, он и не читал. На что хочешь спорю. Однако я его не осуждаю. Он занятой человек. Как раз тот тип джентльмена, для кого и создавались сборники цитат, и дядя был бы дураком, если бы не воспользовался этим инструментом.