– Готов говорить правду?

– Какую ещё правду? – возмутился было Тараканище.

Но тут по-воробьиному прочирикал Чижик-Пыжик:

После этих слов Чижика-Пыжика Тараканище не на шутку перепугался:

– Э! Ты это, не очень-то! Чего это сразу с угроз? По-нормальному, по-человечески поговорить со мной сначала нельзя? А как же права человека? Что, Таракан уже не человек? Его обижать можно?

– Ну какой же ты человек? – поразился лягушонок Петя. – Ты ж таракан!

– Так я в общем смысле! – поправился Тараканище.

– У нас к тебе будет несколько вопросов, – важно сказал Петя, чувствуя за своей спиной поддержку Чижика-Пыжика. – Если скажешь правду – просто отпустим, и Воробей тебя глотать не будет! – тут лягушонок посмотрел на приятеля. Тот, войдя в роль Воробья, важно кивнул – дескать, глотать не буду тогда!

Тараканище обеспокоенно переводил взгляд с Пети на Чижика-Пыжика и обратно, его усы обвисли.

– Ну хорошо, – наконец сказал он. – Спрашивайте!

– Расскажи, как ты попал в редколлегию по подготовке школьных учебников? – спросил его лягушонок Петя.

– И всего-то? – обрадовался Тараканище. – Да я всё расскажу! Хотя вроде рассказывать-то нечего…

– Как же ты оказался в составе редколлегии? – поинтересовались Петя и Чижик-Пыжик. – Ты разве историк или литературовед?

– Нет, увы! – взгрустнул Тараканище. – Но мне чего-нибудь такого всегда хотелось!

– То есть ты не участвовал в создании учебников? – уточнил Петя.

– Не совсем так. Я же в редколлегии всё-таки состою! Просто мой дедушка (или прадедушка) был герой, про него даже Корней Чуковский писал. А я всегда хотел быть похожим на своего известного предка. И когда мне Мальчихиш-Плохишиш предложил принять участие в работе по подготовке учебника, то я сразу согласился.

– И что ты для учебника сочинил? – не особо вежливо поторопил его лягушонок Петя.

– Я? – смутился Тараканище. – Ничего. Я ведь ни читать, ни писать не умею.

– Ничего себе! Вот кто нам учебники пишет, а мы ещё по ним и учимся! – поразился Петя.

– Ну почему? – попытался возразить Тараканище. – Другие-то, наверно, работали над учебником! А меня для пущей важности позвали, отдавая честь моему дедушке!

– Не много чести в работе над таким пакостным учебником! – вырвалось у Пети.

Тараканище насупился, глазки его сверкнули, но он предпочёл промолчать. Он замышлял месть своим похитителям, но сейчас главное – самому уцелеть.

А Петя уже думал, как бы побыстрее всё рассказать Мише и Потапычу. И что бы ещё такого выспросить у Тараканища?

– А где проходили совещания вашей редколлегии? – задал он вопрос.

– В Лукоморской Боярской Думе. Там депутатом-боярином – Мальчихиш-Плохишиш, – ответил усач. – У него большие апартаменты.

– И тут без него не обошлось! – Петя хорошо помнил, сколько вреда доставил Мальчихиш-Плохишиш. – А как он на вас вышел?

– Так они с Бармалеем давно общаются, – растерянно сообщил Тараканище, – ещё со времён Больших Завоеваний!

– Чьих Больших Заболеваний? – как будто не понял лягушонок Петя.

– Заморских буржуинов, конечно! – пояснил нравоучительно Тараканище, не расслышав оговорки.

– И сильно болеют? – изобразил сочувствие Петя.

– Кто? – растерялся Тараканище.

– Твои заморские буржуины! – хохотнули Петя с Чижиком-Пыжиком.

– Чем болеют? Почему болеют? – Тараканище совсем запутался и от этого совершенно сник; усы его печально свисали вниз, потеряв былую бравость.

– Большими Заболеваниями, конечно! – продолжали прикалываться приятели.

– Так я про Большие Завоевания говорил! – принялся поправлять их Тараканище.

– Что же они такое завоевали? – поинтересовался Петя.