Кощей с трудом сдержался, чтобы не закатить глаза от скуки и недовольства. Из-за слов Володара теперь он даже ждал появления княжны Лелии и надеялся, что она не окажется уродиной, хотя и понимал, что глубоко внутри для него это не имело никакого значения. Кощей решил, что постарается не общаться с невестой и не докучать ей. Авось, и сама княжна не горит желанием выходить за него.

– Где же княжна? – Володар переминался с ноги на ногу и локтем толкал брата в бок.

– Угомонись, – шикнул Кощей, – ты же царевич. Вот и веди себя подобающе.

– Хорошо, матушка, – шёпотом ответил тот и гнусно захихикал.

Кощей прорычал сквозь зубы, что устроит брату взбучку, и затих на полуслове. Из повозки вышла княжна. Под серым небом её золотистые локоны явились вторым солнцем. Тонкая аки тростиночка, хрупкая подобно статуэтке из тимерийского стекла, она плавно шагнула вперёд, и длинный нежно-розовый сарафан, расшитый золотом, качнулся на ветру. Поймав её взгляд, Кощей приоткрыл рот в изумлении. Прозрачные голубые глаза, подобные ледяным озёрам в горах Сории, казались бездушными, даже нечеловеческими.

– Не уродина, – уныло пробормотал Володар.

Кощей нахмурился, не в силах отвести взгляда.

Царь с привычной широкой улыбкой рассмеялся в бороду и произнёс приветственную речь. Княжеское семейство резво раскланялось. По очереди гости припали лбами к руке Стрибога, а следом и к изящной кисти Снежи, которая ни на секунду не изменилась в лице. Кощей безотчётно кивнул каждому, не переставая разглядывать княжну, которая двигалась плавно, грациозно, но в то же время напоминала бездушную куклу. Она подошла к нему и тихо произнесла:

– Рада видеть тебя, мой царевич. Да благословит тебя Великая Богиня.

– И тебя, княжна, – выдавил он, хотя по правилам должен был сказать фразу целиком и совершить ритуальный жест – коснуться груди, губ и лба, что значило – в сердце, на устах и в разуме верен Богине и предан её воле. Но царевич слишком глубоко задумался о загадочной Лелии. Что-то в ней его настораживало, только он никак не мог понять, что именно.

Гостям было предложено расположиться в отведённых для них покоях и объявлено о праздничном ужине в честь приезда.

– Что ж, сын, надеюсь, теперь твой интерес возрастёт! – радостно воскликнул Стрибог, когда княжеская семья скрылась в замке. – Какая княжна! Загляденье!

– Она словно мёртвая, – холодно произнесла царица и, вскинув подбородок вверх, добавила: – Тем лучше. Меньше будет докучать.

И в кои-то веки Кощей согласился с матушкой.

Глава 2

Лёд и ночь


3120 год от Великого Разлома

Даария, Йотунхейм


Холодно. Так холодно.

Алиса распласталась на животе. В лицо вгрызались миллионы тонких иголок, воздух с трудом втягивался через открытый рот. Мелкие ледяные крупицы снега тут же оседали на языке и растворялись, оставляя горькое послевкусие. Она должна была встать, но тело отказывалось шевелиться, в ушах стучали барабаны.

Усилием воли Алиса приподнялась на локтях и отплевалась от налипшего на губах снега. Перевалилась набок и, утопая в глубоких сугробах, кое-как встала на ноги. Порыв морозного ветра обжёг влажные щёки. Заледеневшими пальцами она протёрла глаза и огляделась. Её взору открылась белоснежная равнина без признаков жизни, пустая и зловещая. Вокруг не было ни чьих-либо следов, ни домов, ничего, что могло бы её сориентировать. Над головой чернело небо, усыпанное сверкающими точками, а ближе к горизонту красовалась огромная луна, вытянутая овалом. Ночь и холод – вот к кому в гости забрела Алиса не по своей воле. Или по своей?

Вдали на фоне черноты возвышались снежные пики высоких гор, и Алиса в панике принялась перебирать все знакомые названия из скандинавской мифологии, гадая, куда же её занесло.