Хильдебальду совсем не хотелось иметь вокруг себя предателей, и он кивнул согласно головой. – Ты – отличный помощник Трир. Пусть останется так, как сделал ты.

– Командир, разрешите уже приступить к высадке?

– Да, нам уже давно пора было высаживаться. Значит, ты со своим отрядом – идёте, справа от той дороги, а мы пойдем слева. Через два часа идем навстречу, друг другу, там и обменяемся информацией.

Капитан отправился на нос корабля, а Трир, подозвал к себе Ульрика, стоявшего в отдалении и руководившего высадкой из корабля и посадкой их на шлюпы. – Первых двадцать бойцов из отряда капитана и первых двадцать матросов отправишь вон к той точке, остальных отправишь на берег и организуешь работу по сооружению причала для погрузочно-разгрузочных работ.

Ульрик наклонился вперед и спросил тихим и удивленным голосом. – А разве я не с вами?

– Ты мне нужен здесь, возле корабля. Разведаешь, что тут и как, какие настроения. А потом, возьмёшь еще десяток наших и бегом дуешь ко мне, – сквозь зубы, ответил ему Трир.

– Я понял вас, помощник капитана, – с хитрой понимающей улыбкой, ответил Ульрик.

Хильдебальд, стоял и наблюдал за процессом высадки, когда его тронул за рукав Промиус. – Отец, а ты уже знаешь, что нам дальше делать? А где Ольдих? Я его нигде не могу найти.

Командир, очнувшись от собственных мыслей, повернулся к сыну. – Да, конечно. И тут он увидел, как за ними, наблюдает со стороны, Трир и, переменив тон, для острастки прикрикнул на мальчика. – Воин, а почему вы ещё не готовитесь к высадке? А ну бегом, исполнять приказание.

Промиус не понимая, что это уже была игра для посторонних глаз, недоуменно пробормотал. – А я только хотел спросить, где Ольдих.

Хильдебальд раздражался оттого, что сын не понимает, что от него требуется в данный момент, и оттого закричал еще сильней. – Откуда мне знать, где этот толстяк и пропойца Ольдих? Наверное, на кухне твой друг.

Мальчик уже еле слышно пролепетал. – А я его там не видел.

Но отец его уже не слушал. – А ну, бегом исполнять приказ капитана. Промиус весь бледный и растерянный, присоединился к команде, готовящейся на отплытие с корабля.

Ранее этой ночью.

Ольдих помнил, как подошёл к заговорщикам, чтобы отвлечь их внимание от Промиуса, которого он отправлял к отцу. Помнил, как подсел к ним, как ему налили вина, а потом его кто-то сзади сильно ударил по голове. Когда он очнулся, он сидел на том же месте, но был уже связанным, и с кляпом во рту. Он увидел Ульрика, который к нему склонился.

– Ну, наконец-то очнулся. Ты меня слышишь? Мотни головой, если так. Ольдих энергично замотал головой.

– Вот и славно, – Ульрик усмехнулся. – Неужели ты подумал, что тут сидят одни круглые идиоты? Ты же всё прекрасно слышал, что здесь говорили. Ну, и как нам, с тобой, сейчас, прикажешь поступать? Ты же понимаешь, что мы не можем, отпустить тебя. Мне действительно искренне очень жаль тебя, увалень. Кстати, этот щенок, сыночек капитана надеюсь, ничего не знает?

Ольдих яростно замотал головой из стороны в сторону и замычал.

– Ты что-то хочешь сказать? Толстяк утвердительно кивнул.

– Я сейчас выну кляп из твоего рта, но ты пообещай, что ты орать не будешь. Ольдих послушно замотал головой. Ульрик вынул кляп, и Ольдих закашлявшись, быстро заговорил. – Клянусь, мальчишка ничего не знает. Я специально его разбудил и отправил отсюда, чтобы он по молодости какой-нибудь глупости не совершил.

Ульрик внимательно смотрел в лицо толстяку. – Ну, ничего, Трир как раз сейчас наверху. Он это дело быстро проверит. А вот с тобой нам придется проститься, ты же всё равно все разболтаешь обо всём, Хильдебальду.