Она никогда не наряжалась в модные одежды, не приукрашивалась косметикой. Да, ей не раз приходилось слышать о себе такое: «Надо же, у этой уродины такое красивое имя…» И потому Алина назло таким языкам старалась черпать ресурсы личности, души разума, как можно, в фанатичной учёбе. Да, этот её двоюродный брат всё же был не прав, считая её зубрилой, а себя таким уж вместилищем таланта. Кажется, всё-таки уродство внешности давали о себе знать, и потому ль была преграда на пути к медали, будь она золотая иль серебряная. Да, в какой-то мере в эту высокоиндустриальную эпоху продвинутого научно-технического, технологического века она была ущемлена в отношении гуманизма, признающего ценность человека как личности. Но она не обиделась, нисколько не обиделась на это.

Да, её никто никогда не звал в гости. Но сегодня…, она прибыла, приехала, прилетела в гости к этому молодому человеку, о котором и думала все дни и особенно много перед тем, как заснуть, но вот во сне, он как-то не приходил. Но кажется, он однажды приснился, как-то навеваясь этаким тёмным образом, не видать лица, и сам образ вдалеке, что проснувшись она так и не смогла понять сути того сна. Да и стоило ли придавать что-то такое, потому постаралась забыть про сон, но ведь как забудешь его самого, с которым она до этого дня встретилась лишь дважды. Но при каких обстоятельствах?! И ведь это имело значение, важное, огромное значение под шлейфом вот такой загадочной таинственности? В гости, могла ли об этом подумать неделю назад, день назад, этим утром, два часа назад…

Это было необыкновенно, видеть красивый дизайном, как бы воздушно кристальный дом, такую роскошную виллу на каменистой поляне в дикой глухой тайге к северо-востоку от Улан-Удэ в сторону священного озера Байкал. И вот перед ними зарябил волнами дверь подобием овального люка, и открывался плавно медленно, и этот молодой человек – всё тот же незнакомец, всё тем же ореолом таинственности, ореолом супермена широким жестом простирал перед ней правую руку, приглашая внутрь…

«В этой роскошной вилле должна быть красивая меблировка», – так думая про себя, мысленно представив роскошную меблировку красивых, богато убранных вилл из индийских фильмов, из мексиканских, бразильских сериалов, что никогда не досмотрела до конца, Алина с трепетом в сердце, входила, вступала внутрь…

Возможно ли такое…, как наваждение…?!

Синее, иссиня синее море веяло прекраснейшим, будто сказочно волшебнейшим ландшафтом, смыкаясь вдали над горизонтом с чисто лазурным небом. И плеск тихих волн о берег, о мягкие ворсистые пески белого пляжа, как идиллии неведомо райского мира…

Но куда она попала, ведь входила в дом, в роскошную виллу посреди глухой тайги? Иль во сне, но ведь как-то может явь отличить от сна…

– Но как?! – в очередной раз так и выдохнула Алина, оглядываясь на него, стоящего рядом супермена, телом, фигурой статно гордо полыханием силы громадной, но ликом, излучающем гостеприимство добра, что как-то уняло волнение, что у неё так и нахлынуло изнутри.

– Вы находитесь в доме мгновенно подвижного дизайна, в доме с концепцией окружающего разума, – совершенно ровным спокойным тоном говорил этот парень, к ореолу таинственности которого добавился и ореол могущества, несоизмеримого могущества, хотя, оно и присутствовало раньше, когда проделывал чудо мастерства воина, феноменального виртуоза единоборств.

– Я думала… роскошная меблировка, но это ещё круче. Но как такая ширина, такая даль в этом доме…? Да, конечно, дом с мгновенным подвижным дизайном, с окружающей концепцией разума. Но всё же не могу понять…