– Алло, привет, как сегодня поживает твоя судьба?

– Привет. Я ее обману. В восемь?

Была в этом спектакле и главная героиня – женщина лет тридцати пяти, старший менеджер, за которой усиленно ухаживал император; и измены, и жена, приезжающая проведать мужа, и не застав ничего, кроме обсуждающего шепота секретарш, безумно злая, покидающая сцену. В подобных пьесах такие несчастные персонажи считаются комедийными. Дешевый провинциальный театр на уровне самодеятельности. Я удивлялся, как он существует, как эта фирма зарабатывает хоть какие-то деньги? Каким образом? Но она существовала, так сильно уверовали в нее, привыкли к ней ее обитатели. Иногда здесь заключались выгодные контракты, и игра в этом театре приносила хоть небольшие, но все же деньги всем актерам, которые давно уже не грезили о мировой славе – обычное ремесло. Я, начинающий актер второго плана, менеджер, совмещающий учебу с работой, лишь небольшие деньги на существование. Я грезил совсем о других ролях, но все же день ото дня делал отчеты о продажах, назначал встречи, выслушивал начальника, шутил с секретаршами, выбрасывая публике очередную пошлую остроту на их вкус, вызывающую громкий смех. Играл машинально, без вдохновения, как и все здесь.

Я экономил, не ел целый день, но вечером Я мог угостить озябшую на холодном ветру незнакомку, в тишине согреть горячим кофе, смотреть в ее глаза, прощать ей все и быть счастливым. Большинство из них уже встречались с кем-то, многие не хотели потом встречаться со мной, со многими не хотел встречаться я. Я был безумно одинок.

Сложно было понять законы этого мира, но я учился и чувствовал, что если даже самая глупая уверенность моих коллег может привести в жизнь столь нерациональную, громоздкую и глупую структуру как эта фирма, то настоящая вера сможет превратить нашу жизнь во что угодно, и я искал это «что угодно», свое будущее и пытался верить, искренне верить в него, я учился верить в свои мечты и учился мечтать. Ибо любой из этих двух навыков почти бесполезен без второго.

– Скучала без меня?

– Ждала тебя.

Я несколько ошибался тогда, считая все, что происходило со мной, свою жизнь в то время всего лишь промежуточным состоянием, концом какой-то большой эпохи, и ожиданием прихода новой. Это и была новая, неповторимая эпоха, целый мир, одиночества, ожидания, мир человека из завтра. Каждый день я жил этим ощущением чего-то большого и счастливого, приближающегося ко мне. И каждый раз усталый и довольный, под ночь приходя домой, я мечтал, читал чужие книги и был действительно счастлив. А когда эта эпоха закончилась, оказалось, что она длилась целых два года.

Я часто вспоминаю себя в то время. Хотя этот человек-вчера – это уже не я, совсем другой. Я наливаю кофе себе в кружку, закрываю глаза и в темноте наблюдаю за ним. Я не претендую на его жизнь, на его страхи, на его переживания, я просто счастлив снова видеть его. Я не думаю о мелких неудачах и недоработках, которые были в его жизни, для меня он – идеальный образ стремлений к чему-то, пусть даже неведомому, пусть даже окутанному страхами и сомнениями. А главное – этот образ законченный. Я знаю все его мысли, все, о чем он думает, я знаю, какие вопросы терзают его: «Но если и правда неважно, сколько времени длится то или иное событие, если все кончается, если нет такой категории как время, чего боятся люди? Почему выбирают более простой путь?» Но все его мучительные размышления доставляют мне лишь огромное удовольствие, пусть даже окутанное грустью. Я знаю, какой путь выбрал его.

Миры пересекаются, и их сложная взаимосвязь путает нас, лишь только мы начинаем пытаться разобраться в этом и хоть как-то систематизировать. Но смею предположить, что наш разум способен распознать в их мерцающих очертаниях четкие рисунки судьбы. И проще всего нам справиться с давно прошедшими событиями, словно и правда галактика расширяется и сцепленные когда-то в сознании миры, созданные практически одновременно, по прошествии стольких лет так далеко разошлись друг от друга во вселенской тьме моей памяти. Теперь их разделяет так много пустоты. И теперь, смотря на них, я понимаю многие законы и принципы, ранее скрытые от меня. Но прежде чем говорить об этом, я хочу просто показать вам несколько таких миров, доказать вам их существование – конечно же вы не должны принимать все сказанное мною на веру. Я хочу, чтобы они так же как и для меня стали для вас неопровержимы и очевидны. Пусть не сразу и даже не за несколько часов, ибо я не предполагаю, что мой способ излагать события достаточно хорош, чтобы вы смогли прочитать за это время мою книгу, но хотя бы за несколько дней, так как по той же самой причине предположу, что растянув чтение на более длительный срок вы рискуете навсегда потерять нить, сплетенную не столько из рассуждений, сколько из ощущений и чувств, и связывающую эти миры между собой, а также со мной и с вами.