После этого мы еще несколько раз в гости приезжали. И на юбилей к Люсии Павловне и так просто проведать старушку. Запрет на поездки к бабушке Люси снят не был, только Сонечка все равно просила меня привезти ее в этот дом. Я попытался спросить, что так ее тянет сюда, зачем вопреки запрету мы едим, да только она в ответ молчала и только отнекивалась, мол надо, ну очень ей сюда надо. Я, дурак с ней не спорил, хотя каждый раз по приезду они о чем-то горячо спорили с бабушкой. Надо было тогда вмешаться, возможно настоять, спросить о чем? Только я не решился. Молод был.

Ну а тот день я помню секунда за секундой. Мы приехали вновь погостить в этот дом. Лето было. Каникулы. Соня на работе отпуск взяла. Вечером того дня Сонечка и ее бабушка круто поругались. Даже слышал, как моя смирная жена на старушку кричала, что-то типа – все равно, куда-то там пойду, не удержишь. Засыпая, я даже прошептал шутя жене:

– Соня я тоже пойду. Можно?

Ответа не получил и спокойно заснул.

Утром мы сходили на речку искупались. За завтраком Сонечка была какая-то не в меру веселая, шумная, все шутила. Люсия Павловна хмурилась и молчала. Затем помню взял авоську и на рынок за продуктами пошел. Сонечка дома осталась. Люсия Павловна пошла со мной. Всю дорогу молчала и только у самого рынка сказала:

– Игорь, мне надо с вами поговорить.

– Поговорим, – говорю, Люсия Павловна, – обязательно поговорим.

Только какой на рынке разговор, видно и она это понимала. Мы по рынку ходили продукты покупали. На обратной дороге ее окликнула какая-то женщина, бабушка Люся махнула мне рукой, мол иди не жди.

Помню, как пришел домой. А в доме тихо. Я Соня, Сонечка – ответа нет.

Ну – подумал – Мало ли куда отправилась. Родной город, наверное, к подругам.

Даже беспокойства никакого не было. Сел в кресло и задремал. Проснулся от крика бабушки Люси, та стояла посреди кухни и кричала, рукой показывая на дверь. Дверь в сад была открыта. Ничего ужасного в этом я не увидел. Ну дверь. Ну открыта. А она все кричит, как по покойнику и на дверь показывает, на то резное дверное полотно и плачет.

Мы на рынок уходили его точно в дверном проеме не было, кто, когда поставил? Бабушка Люся что-то шепчет и плачет шепчет и плачет, а потом села в кресло и так тихо:

–Пропала Сонечка, считай утонула в реке. Все парень ты вдовец.

Я аж подпрыгнул. Давай набирать службу спасения, кричать в трубку пропала девушка, утонуло, помогите. Потом побежал к реке встречать спасателей. А бабушка только встала, сняла этот резной, деревянный навес с кухонного косяка, выставила в саду у стены дома, вернулась на кухню, села в кресло. Целый день и пол ночи бегали мы со спасателями по берегу реки опрашивали всех и ребятишек, и взрослых. Потом водолазы приехали шарили дно реки. Ничего. Сказали тут подводное течение сильное, могло отнести вниз по реке. Случаи были и такие, что даже тел не находили. Часа в четыре утра я зашел в дом. Там в кресле, как сидела, так и сидит сгорбленная старушка и даже уже не плачет. Посмотрела на меня и как-то странно сказала, что-то типа:

– Ни я, ни Сонечка не можем в этом доме жить, жить здесь для нас опасно. Ну я ладно старая живу. А Сонечке не должна была сюда даже заходить после свадьбы. Да я упустила. Захотела с внучкой последние свои дни почаще видеться. Дура старая. Это дом… – она сказала слово такое, что то типа сторожа, охранника, только женского рода. Не припомню.

Игорь помолчал.

Самое смешное, это то, что Сонечка очень хорошо плавала. В универе даже в спартакиаде участвовала. До сих пор не пойму, что тогда произошло.