[29]. Обеспокоенность была вызвана отсутствием рабочей силы, необходимой для эксплуатации открытых природных ископаемых провинции Катанга, медь, золото и серебро которой досталось фирме Comite Special du Katanga, найденные в 1907 году алмазы – Societe Internacional Forestiere et Miniere du Congo (Forminiere) (в 1945 году компания, сохраняя монополию De Beers, производила три четверти промышленных алмазов, тайно снабжая ими Третий рейх), найденный в 1922 году уран – Union Miniere de Haut Katanga. В 1928 году компании объединились в конгломерат Societe Generale de Belgique, контролировавший 70 % хозяйства Конго [31]. В 1940 году, видимо не дожидаясь применения расовых законов, глава компании Эдгар Сенжье уехал из Бельгии в США, а его компания снабжала ураном в течении Второй мировой и немецкий «Projekt U» и американский «Project Y» [33] [34].

В 1937 Mission d'Immigration des Banyarwanda (MIB) начала принудительно переводить в обезлюдившие районы Конго в качестве рабсилы семьи из племени хуту из Руанды для работ на предприятиях Union Miniere de Haut Katanga, а параллельно создавала очаги будущих этнических конфликтов. Каждый конголезец носил персональный идентификационный документ, в котором была отмечена его «этничность». Идентификационные карты породили трайбалистские группировки – люди группировались по принципу одинаковых идентификаторов в документах, откуда и начались первые этнические столкновения. Долгое время самостоятельное перемещение по дорогам Конго было запрещено, действовал комендантский час [31]. До середины прошлого века Union Miniere был мировым монополистом урановой руды – 80 % и производства кобальта – 80 % [35], даже российский «Норильский Никель» кобальтом торгует через его структуры [36]. Родилась компания, занимающаяся мировыми разработками меди, олова, кобальта, цинка, кадмия, вольфрама, радия в 1906 году с освоения медных рудников Конго, где в 1922 году обнаружили еще и залежи урана [37]. До середины прошлого века уран добывался силами местных жителей, по условиям контракта не имевших права покидать огражденную колючей проволокой территорию. Контракт с ними заключался на длительные сроки, но не более девяти лет, после которых рабочий становился инвалидом [35].

Гражданская война в США породила целое поколение космополитичных new-факторов: Дюпоны и DuPont весь XIX век специализировались на одном товаре – порохе [38], на поставках провианта обеим враждующим сторонам гражданской войны разбогател Джон Рокфеллер, приобретя совместно с М. Кларком и С. Эндрюсом в 1863 году первый завод по производству керосина Excelcior Works [39]. Рокфеллеровская Standard Oil, US Steel Эндрю Карнеги (Andrew Carnegie) и железные дороги Эдварда Гарримана финансировались Kuhn, Loeb & Co. [40]. В 1862 году молодой Джон Морган за взятку в 300 долларов решил лично в войне не участвовать, но таки и не абстрагироваться от нее окончательно: они с отцом Джулиусом, совладельцем английского банка Peabody, Morgan & Co. поставляли северянам оружие [41].

Ранее ротшильдовские двоюродные братья Ламберт создали Drexel & Company в Филадельфии [40], в 1871 году представлявший интересы компании Энтони Джей Дрексел и Джон Пирпонт Морган основали коммерческий банк Drexel, Morgan & Co., через который в США поступали инвестиции из Европы [41], так появились подразделения Morgan Grenfell в Лондоне и Morgan et Ce в Париже [40].

В свое время контроль над коммуникациями обеспечил восхождение «факторов» на исторический Олимп, поэтому и теперь Ротшильды являлись основными застройщиками железных дорог в мире. Это было весьма выгодным делом, собрав во Франции 60 млн. франков с вкладчиков, они ежегодно получали 2,4 млн. прибыли, из которых самим вкладчикам доставалось лишь 4000 франков в виде дивидендов [17]. Ведущий застройщик США New York, New Haven & Hartford Railroad Company был совместным владением Морганов и Ротшильдов, которым принадлежал 81 % акций. В 1902 году под контролем компаний Джона Пирпонта Моргана находилось 70 % стальной промышленности США и 60 % железнодорожных компаний [41].