– Я слышал, что тут какую-то необычную конструкцию соорудили, – ответил царь, – в виде башни… и фамилия автора, кажется, Шутов…

– Шухов, ваше величество, – поправил его Одинцов, – Владимир Григорьевич его зовут. Сейчас я постараюсь его найти, если желаете.

– Не торопитесь, – остановил его Александр, – поговорить с ним я всегда успею, покажите лучше его… гм… творения.

– Да вот, – махнул рукой вперед губернатор, – павильон фабрично-ремесленных работ, он целиком и полностью спроектирован и построен под руководством Шухова. А гиперболоидная башня чуть дальше, надо обогнуть вон то сооружение…

Но добраться сегодня до шуховской башни Александру, видимо, не было суждено свыше, потому что во время огибания вон того сооружения, про которое говорил губернатор (и которое являлось художественно-промышленным павильоном), от группы праздно гуляющих лиц вдруг отделился один, одетый в стандартную одежду для среднего класса. И это лицо в стандартном пиджаке, штанах и штиблетах резким рывком вытащило револьвер откуда-то из подмышки и с криком «Получай, изверг!» произвело подряд три выстрела в императора. Пока охрана на навалилась на него и не отобрала оружие. Гуляющие вокруг бабы завизжали, как резаные…

У Александра видимых повреждений не было видно, Мария тоже не пострадала, но губернатор лежал на песчаной дорожке, обливаясь кровью.

– Экипаж сюда, быстро! – зычным голосом прокричал император, и один из охранников сорвался с места, видимо в поисках пролетки, визжащие бабы временно притихли.

– Доктора здесь есть? – продолжил распоряжаться Александр.

От толпы отделился некий господин в пенсне, он подошел и представился:

– Петр Красницкий, лекарь второй категории, к вашим услугам.

– Посмотрите, что с Одинцовым, – приказал ему царь, а сам тем временем подошел к стрелявшему.

Тот сидел на скамейке со связанными сзади руками под бдительным присмотром двух охранников.

– Револьвер, – сказал царь одному из охранников, тот протянул ему стандартный для России Смит-и-Вессон калибра 4,2 линии (10,67 мм).

Александр переломил ствол, заглянул в барабан, потом вернул ствол на место и засунул револьвер себе в карман.

– Ты кто такой? – спросил он у задержанного.

– Леонид Бортников, – зло ответил тот, – студент.

– На кого учишься?

– На юриста.

– Хорошая смена юристов у нас подрастает, – усмехнулся Александр, – сами приговоры выносят, сами в исполнение приводят. За что хоть ты в меня стрелял-то?

– Земля и воля, – прохрипел тот, – а вас, Романовых, я всех ненавижу.

В этот момент к лежащему губернатору подкатила пролетка, запряженная двумя лошадьми. Губернатора бережно переместили на сиденье, лекарь сел рядом, а Александр спросил у него, куда повезут раненого.

– В первую городскую, – быстро ответил тот, – на Рождественскую улицу.

– Я зайду туда вечером, – ответил царь и машинально перекрестил губернатора, на всякий случай, после чего продолжил разговор с террористом, – а ты, юрист недоученный, готовься к настоящему суду, с присяжными заседателями.

Посещение юбилейной Выставки оказалось скомканным, царя с супругой отвезли обратно в гостиницу на крутом волжском берегу, уже не на трамвае, а в обычном экипаже. А вечером к нему в гости пожаловал командир корпуса жандармов Николай Игнатьевич Шебеко, генерал-лейтенант и товарищ министра внутренних дел. Марию попросили выйти в соседний покой, а эти два государственных мужа начали обсуждать государственные проблемы.

– Рад видеть вас в добром здравии, – сообщил генерал царю, – после сегодняшнего крайне прискорбного происшествия.

– С губернатором тоже должно быть все в порядке – рана сквозная и угрозы жизни не представляет… стрелок этот студент, как оказалось, такой же умелый, как и юрист. Быстро же вы добрались сюда, Николай Игнатьевич, – ответил Александр.