– Разве Мила не полное имя? Милана что ли?

– Ты офигеешь! Милагрос!

– Её мама была без ума от латиноамериканских сериалов?

– Нет, оказывается она наполовину доминиканка. С пятнадцати лет живет в России. Имеет два высших образования: историческое и психологическое. К нам устроилась на этой неделе. На должность медиатора. Ну, это такие люди…

– Я знаю, помогают разрешать споры и конфликты. Но я всегда думал, что это для внешних отношений, типа, досудебных разбирательств между компаниями.

– Оказывается не только. Конфликты внутри коллектива тоже их специальность.

– Ясно, ну что же, могу признать, она справилась отлично. Я все еще работаю в этой компании и даже не лишен новогодней премии.

– О, так значит, премия все-таки будет?

– Да, притом, в два раза больше обычной. Ерёмин сказал, что решил в этом году отказаться от корпоратива, а сэкономленные средства пустить на премии.

– Да, про корпоратив я уже разузнал в отделе персонала. Кстати, завтра пятница и девчонки предложили устроить свой собственный праздник. Можно сходить в какой-нибудь клуб. Ты участвуешь?

– Конечно, хочу проставиться этой Милагрос, за свою спасенную шкуру.

– Приглянулась тебе смуглянка?

– Увы. Не мой типаж.

– Понятно, – Лёха тяжело вздохнул, словно был разочарован моим ответом, – Опять небо упало на город.

У Панова так бывает. Резкая смена темы разговора вполне в его духе. Но в отличие от тех людей, что просто скачут с темы на тему, выуживая из своей памяти любые факты, лишь бы не останавливать беседу, Лёха делал вставки лишь из внешних наблюдений и только тех, что считал красивыми. В этой его привычке больше всего мне нравилось то, что он достаточно поэтично формулировал свои мысли. Как и сейчас, не «погода дрянь, всё тучами затянуло», а «небо упало на город».

Я посмотрел вверх. Небо не просто упало, оно давило на крыши домов всей своей огромной массой. Казалось, что хрупкие коробки зданий не смогут долго выдерживать это давление и как только они рухнут, город будет заполнен свинцовой небесной ватой.

– Тебя подвезти? – Отвлекшись от созерцания серого неба, я предложил Лёхе с комфортом добраться до дома.

– Нет, спасибо, – после небольшой паузы ответил Панов. Наверное, опять задумался о какой-то рекламной концепции, – Я на метро быстрее доберусь, чем с тобой по пробкам. Да и тебе не придется делать лишний крюк.

– Ну, тогда пока! До завтра!

– Пока, – Лёха пожал протянутую мной руку, – Только не забудь, завтра после работы идем в клуб, оденься сразу как-нибудь соответствующе.

– Хорошо.

Леха поднял колпак и, сунув руки в карманы, быстро побежал в сторону станции метро. Полминуты я смотрел на его удаляющуюся фигуру, съежившуюся от промозглого ветра, забыв, что мне тоже нужно ехать домой.

Вырвавшись с офисной парковки через серый отвал грязного снега и льда, которым снегоуборщик перекрыл выезд на дорогу, я вдавил акселератор, надеясь, что после часа пик пробки успели рассосаться.

Но, более-менее в свободном трафике удалось проехать лишь по прилегающей улице. Выезд на главную дорогу напомнил мне, что в преддверии нового года автомобильные заторы образуются круглосуточно.

Постоянно трогаясь с места и тормозя, я медленно двигаюсь в плотном потоке машин. Звуки клаксонов сливаются в один дрожащий нервный гудок. Наверное, мне никогда не понять тех людей, что постоянно сигналят, злобно вдавливая мягкую клавишу в рулевое колесо. Также и они никогда не поймут, что в пробках звуковой сигнал не позволяет ехать быстрее.

После очередного торможения, сильно тру глаза. Монотонность движения вводит меня в некое подобие транса. На фоне усталости так недолго и заснуть ненароком.