– Что на этот раз, Мирай? – спросил Мартин, скептически глядя на чашку. – Подсыпал мне яду?

– Нет, Харетересу-сан, только ванили, – ответил Мирай и склонился в глубоком сайкейрее. – Я хочу извиниться за свою вчерашнюю выходку. Нижайше прошу прощения! Уверяю Вас, я сделал это спонтанно и не преследовал никаких коварных целей. А еще я подтверждаю, что Кирияма-сан дал мне решительный отпор, поэтому Вы можете не сомневаться в верности Вашего бизнес-партнера.

Мартин тихонько засмеялся и с удовольствием отпил кофе Мирая.

– А ты отчаянный, Мирай, раз допустил мысль, что сможешь соблазнить Юки.

– Клянусь, я и не думал его соблазнять, я просто хотел его позлить, – отозвался Мирай, перестав кланяться, подкрался своей кошачьей походкой и нахально сел на стол прямо рядом с Мартином. – Я его недолюбливаю.

– Можешь быть уверен, это взаимно.

– Он японец и видит меня насквозь. С ним трудно. Это с Вами проще некуда.

Тут Мирай протянул руку и очень аккуратно погладил Мартина по лбу, заправляя отросшую челку за ухо.

– Мирай… – нахмурился тот.

– Не бойтесь, Харетересу-сан, этот жест вызван самыми безобидными порывами. Вы такой наивный и доверчивый иностранец, что мне было бы больно Вас дурачить.

Мартин сглотнул комок неловкости и запил его ванильным кофе Мирая, позволяя тому и дальше гладить себя по волосам. У смазливого взбалмошного чертенка были приятные руки.

– Все дело в доверии, Мирай, – сказал он.

– Э?..

– Когда два афериста начинают вести какое-то общее дело, как им друг другу доверять, если ты знаешь, что твой партнер в любой момент может воткнуть тебе нож в спину?

Мирай призадумался, а потом пожал плечами.

– Наверное, никак, Харетересу-сан.

– Или всецело, как в нашем с Юки случае, – поднял бровь Мартин. – Мы были неразлучны с первого курса Гарварда, вместе прошли огонь и воду. У меня никогда не хватит духу сделать что-то, что может подорвать его доверие. Во-первых, ему будет больно, а я этого не хочу. Во-вторых, я сам буду чувствовать себя последней скотиной, если предам человека, который всецело мне доверял. Я полагаю, он думает точно так же. К тому же, он японец, а у вас чувство преданности развито гораздо сильнее, чем у европейцев.

– Вы, правда, так думаете, Харетересу-сан? – вскинул брови Мирай в самом невинном недоумении.

Мартин не успел ответить, потому что в кабинет влетел тот, о ком только что говорили.

– Марти, надо срочно заказать детали для филиала в Киото, там какие-то перебои с электричеством. Я составил список, свяжись-ка…

Юки оторвал глаза от бумаг, увидал Мирая, сидящего на столе его верного бизнес-партнера и держащего руку на его лице, и резко захлопнул пасть.

– Юки, это не то, что ты думаешь! – переполошился Мартин.

Юки нахмурился.

– Марти, я сказал, для филиала в Киото срочно нужны детали! Там с напряжением какая-то хрень, надо срочно ремонтировать, а то все взлетит на воздух к чертовой матери и попортит нам дорогостоящее оборудование! Потом будете предаваться вашим телячьим нежностям! Немедленно свяжись со своими ребятами, которые ответственны за закупку!

Мартин изумленно вытаращил свои большие черные глаза и ткнул пальцем в Мирая, который даже ухом не повел и руки с его лица не убрал.

– То есть, ты не будешь нас убивать?..

Юки нетерпеливо закатил глаза.

– А зачем? Он же к тебе не клеится. Вот когда начнет, тогда я обещаю, что вам обоим мало не покажется!

Мартина прошиб холодный пот. Он глянул на Мирая, а тот ответил ему безобидно-стервозным взглядом с вскинутой бровью, мол: «Я же говорил». Мартин прожил в Японии восемь лет и до сих пор не мог перестать поражаться способности жителей этой страны видеть людей насквозь.