– Идём, Деррик!

Я схватил ошарашенного пирата за рукав и поволок его в самую гущу рынка.

– Эй, народ! – завопил я, стараясь перекрыть заклинания продавцов. – Кто хочет увидеть лучшего в мире укротителя диких козлиц и настоящего живого пирата? Подходи, не стесняйся, напирай, толкайся!

Я вытолкнул Деррика в центр мгновенно образовавшегося круга.

– Вот пират, который проплыл полсотни морей, участвовал в сотне сражений и вышел из них победителем! При абордаже испанского галеона он своими зубами загрыз девятерых!

Деррик оскалился и зарычал. Толпа отпрянула назад. А я продолжал голосить:

– Его попугай говорит на пятнадцати языках и ругается на тридцати! Вот послушайте!

Я схватил с ближайшего лотка мелкую рыбёшку и показал её попугаю, а потом сделал вид, что сам хочу проглотить.

– Дур-рак! – закричал попугай, хлопая крыльями. – Кар-рамба!

В толпе раздался хохот. Не теряя времени, я метнулся к продавцу посуды и схватил самую большую кастрюлю.

– А теперь – лихой пиратский танец! Деррик, жги!

Я изо всех сил заколотил по кастрюле, словно по барабану. Деррик схватил за руку какую-то высокую девицу и запрыгал с ней по площади. Над ними, не умолкая, кружил попугай.

– Кар-рамба! Сомбр-реро! Пор-рт-Ар-ртур-р!

Неистово колотя в кастрюлю, я побежал по кругу.

– Три дня мы пили – корабль потопили!

Два дня не жрали – от акул удирали!

До вас добрались – ни с чем остались!

Веселись, народ! Пляши, хохочи, отводи душу!

Лысый пьянчужка в длинной белой рубахе вывалился мне чуть ли не под ноги, но устоял и пошёл в пляс. Народ загибался от хохота, на мостовую летели монеты. Пьянчужка упал на колени и принялся торопливо их подбирать. Я оседлал пьяницу и стал лупить его пятками в бока.

– Вот так объезжают диких козлиц! Веселись народ, не жалей животов!

Монеты сыпались градом.

Денег хватило и на штаны, и на еду, и на выпивку. Пьянчужка увязался с нами, а Деррик прихватил с собой девицу. Рядом с рынком мы отыскали кабачок, из приоткрытой двери которого доносились умопомрачительные запахи. Хотя для нас с Дерриком после суточной голодовки даже свиное пойло пахло бы соблазнительно.

Я уже взялся за ручку двери, как вдруг увидел принцессу.

Одета она была во что-то нежно-зелёное и плыла над грязной мостовой, словно весенний листок на ветру. В тёмно-русых волосах сверкал тонкий золотой обруч. За принцессой, дробя каблуками гранит, вышагивали два плечистых амбала в золочёных кольчугах.

Зеваки расступались перед ними. Мужчины почтительно кланялись, а женщины приседали и шушукались.

Огромные зелёные глазищи взглянули на меня так кротко, что сердце моё лопнуло пополам. Только дверная ручка, за которую я уцепился, не дала мне рухнуть к её ногам.

– Деррик! – прохрипел я. – Кто это?

– Внучка короля Мозамбуни, принцесса Насти, – ответил вместо Деррика пьянчужка. Карманы его рубахи оттопыривались от монет.

Точно принцесса! Да ещё и Насти! Судьба, не иначе.

Сумасшедшее веселье всё ещё распирало меня. Это же мой бонусный уровень! А сейчас прямо передо мной маячил такой крутой бонус, что закачаешься!

Я поддёрнул новенькие белые штаны и направился прямиком к принцессе.

– Добрый день, Ваше высо…

– Куда прёшь? – рыкнул один из амбалов и огромной ладонью толкнул меня в грудь. Я отлетел в сторону, грохнулся спиной о стену дома и сполз на мостовую.

– Да как так-то? – страдальчески вопрошал я подбежавшего Деррика. – Почему не сработало? Чёртово Мироздание обязано было выполнить моё желание! Что за хрень?

– Остынь, Макс! – успокаивал меня капитан пиратов. – Подумай – где ты, а где принцесса! Пойдём-ка лучше в трактир. Выпьем, закусим. А если хочешь женщину – можно вернуться в переулочек к той сисястой. Деньги у нас есть.