– Потом расскажу. – Он снова усмехнулся, обнажив сверкающие белизной зубные протезы. – Не всё сразу… Тебе надо отдохнуть и успокоиться. Иди в свою каюту. Извини, но на сей раз тебе придется обойтись без горничной…
Глава 2
Самый охраняемый спецслужбами Земной Федерации секрет – существование сотен окраинных миров, населённых выходцами с Земли. Впрочем, рядовые граждане Федерации не очень-то стремятся открыть для себя эту тайну. Причина тому – страх перед неведомым, перед угрозами, которые будто бы таят окраины галактики. На самом деле страх этот порождён не реальными угрозами, а тем, что две половинки человечества делают тайну из существования друг друга.
Иоганн Борхес, тайный соглядатай Совета Лиги Окраинных миров, осуждённый военным трибуналом Земной Федерации на пожизненное заключение в одиночной камере без права переписки за шпионаж. Из последнего слова на закрытом судебном процессе
– Конечно, приказ есть приказ… Но когда я выйду в отставку и мой внук спросит меня, что я два месяца делал на этом долбаном астероиде, я едва ли найду, что ему ответить. – Штурман шестой эскадрильи двадцать пятого патрульно-истребительного полка, пилот перехватчика СУ-112-Д Степан Кныш налил себе четвертый стакан кефира и обвел пытливым взглядом собеседников, резервную смену Особого дозорного отряда. – И спиртного здесь нет. Как-то не по-людски это всё.
– И правильно, – ответила буфетчица Майя, забирая со стола опустевший пакет из-под самого крепкого напитка в баре. – Водку жрать – последнее дело, особенно от безделья!
Штурман хотел было вспылить, но, оглядев снизу вверх ее стройную фигурку, задержал взгляд на подоле короткой синей юбочки, едва прикрывающей бедра, и передумал: из шести особ женского пола, находящихся на базе, она была самой привлекательной – хотя бы потому, что все прочие были либо с мужьями, либо отрабатывали последние годы перед пенсией.
– Говорят, где-то здесь лет пять назад котхи провокацию устроили, – осторожно вмешался в разговор мичман Дуло.
– Котхи? Провокацию? – Человек в штатском, одиноко сидящий за соседним столиком, усмехнулся. Уже третий вечер подряд он приходил сюда, пил кофе и молчал. На него никто не обращал внимания – все знали: чужим сюда ход закрыт, а если сидит человек – значит, так и надо. Откуда, спрашивается, взяться чужим на периферийной базе за сотни парсеков от самой захолустной земной колонии… – Чушь какая… Котхи – самая мирная раса во вселенной.
– А как же Тартесский конфликт?! – щегольнул эрудицией мичман Лотарь, и все четверо офицеров, сидящих за столом, притихли, ожидая ответа.
– Для котхов это был всего-навсего научный эксперимент, – ответил незнакомец. – До встречи с землянами они понятия не имели, что такое противостояние, что такое стратегические интересы, зачем вообще разумным существам нужны вооруженные силы…
– Просто ради эксперимента угробить своих полтораста тысяч? Сомневаюсь, – возразил штурман Кныш, вскрывая очередной пакет кефира.
– Они несколько иначе относятся к прекращению жизни, – отозвался человек в штатском. – Мы только верим или догадываемся о том, что ждет нас после смерти, а они это точно знают. Они меняют телесную оболочку, как мы меняем сорочки, и смерть тела для них – не более, чем стрижка волос. Кстати, у них есть и своя элита, и своя шантрапа. Так вот, тех, кто занимается подобными экспериментами, элита котхов и считает шантрапой. Но вмешиваться и как-то пытаться влиять на ситуацию они считают ниже своего достоинства. Им нет дела ни до чего такого, что находится вне их внутреннего мира, который, как они полагают, более велик и разнообразен, чем материальная вселенная.