– Ну, я до такого не дошла ещё. Крайне сложно найти нужное сновидение, выхватить его, а после – проникнуть. Удается зафиксировать только начало сна, а потом студенты просыпаются. Выходят из гипноза самостоятельно. Ну, возможно это и есть некий барьер, как ты сказал. Да?

– Да, Анна.

– Я не могу удержать их в этом состоянии достаточно долго.

– Вот-вот. К тому же, не всегда удается находить тех, кто изображен на рисунках, чаще всего это банальная игра вслепую, – Владислав уже взялся за ручку двери.

– Что до рисунков, это отличная идея. Я всё же попробую.

– И оно того стоит, Анна! – распахивая двери буфета. – Интересен твой результат!

Сквозь открытую дверь стало шумно и некомфортно, толпы профессоров и докторов занимали огромные столы и несколько близ стоящих столиков. Переговариваясь и стуча столовыми приборами, они создавали живую атмосферу банкетного зала, хотя он был невелик. Герои смотрели по сторонам в поисках руководителя. Голоса на разных языках наслаивались друг на друга. Звуковая атмосфера чем-то стала напоминать Владиславу туристическую достопримечательность. Он внезапно вспомнил сон, площадь у собора Нотр-Дам де Пари.

– Странно, – начал размышлять герой. – Почему я об этом подумал?

Владиславович внезапно вспомнил голубей, лихорадочно собирающих зёрна, а после и несчастного однорукого. В голове прозвучал оглушающий выстрел. Воспоминания о сне тут же ушли.

– Бред какой-то, – сказал себе доктор.

– Я не вижу его здесь, – вертя головой по сторонам, сказала Анна.

Лесневский только отходил от воспоминаний сна, как вдруг в его голове всплыли слова: „Пять шук один Евро“. И доктор засмеялся, со словами: „Пять штук“.

– Странный сон и такой детальный, – подумал он, бросая взгляд из стороны в сторону. – Ладно, это всего лишь сон. Где Альфред? – размышляя дальше.

Черевко продолжала вертеть головой, то поднимаясь на носочках, то опуская голову.

– Профессор Гибитц, Альфред! – обращаясь к толпе, крикнул доктор. – Ты где, чёрт тебя возьми! Мне, между прочим… – обернулся Лесневский к Черевко, – …ещё на самолёт, – он бросил взгляд на часы. – О! Через полтора часа! Хорошо, что аэропорт не далеко. А так си у меня по графику, машина приедет вовремя. Проклятье, где же Альфред! – тяжело вздыхая. – Чёрт подери, профессор Гибитц, – Владислав вглядывался в толпу, а потом обернулся к коллеге. – Боюсь, что из-за плотного графика, моего графика, не получится сегодня что-то обсудить. Командировочный мне выдан только до конца сегодняшнего дня, и если сегодня я не улечу, то следующий рейс будет только завтра. И он будет не прямой, придется тогда лететь с пересадками, а это не вариант. Не в деньгах дело конечно, а в плотном графике. Студентам давать слабины нельзя, лекции очень важны, конец сессии и экзамены в середине июля. Ладно! – мужчина перевел дух. – Возможно, это связанно с моим отцом? – опять размышляя. – Ну, конечно, как я мог забыть. Детство моё прошло в Париже. Наверняка я бывал там. Да, я вполне мог побывать Нотр-Дам де Пари. Будучи ребёнком. Ну, хорошо, допустим. А причём здесь этот мужчина с пистолетом. Ох, ему снился сон или это было ведение, бредни. Но этот космонавт. Что-то знакомое в нём. Кажется, что он снился мне ещё раньше. Или я выдумываю. Чёрт, мне кажется, я перерабатываю. Эти сны, они какие-то странные в последнее время. Я точно перерабатываю. Нужно выспаться. Может в самолёте посплю? Хотя, что там лететь. А я уже и есть не хочу. Так, что-то я отвлекся, – ещё про себя. – АЛЬФРЕД! – закричал Владиславович. – АЛЬФРЕД! АЛЬФРЕД!