Польский аналог русской пословицы Dał Pan Bóg zęby, da i chleb (букв. Дал Господь Бог зубы, даст и хлеб) принадлежит к числу популярных и в наши дни польских паремий. Смысл здесь такой же, как и в русской пословице. Есть и польская пословица, идущая от обратного: Daj Boże chleb, a ja zęby znajdę (букв. Дай, Боже, хлеб, а я зубы найду). Она полностью совпадает с русской пословицей Был бы хлеб, а зубы сыщутся (найдутся).

С ней связана ещё одна польская паремия Dano chleba, gdy zębów posbył (букв. Дан хлеб, когда зубов лишился). В словаре С. Адальберга 1894 г. под этой пословицей приводится исторический анекдот, связанный с одним из польских шляхтичей – Одровонжем (Odrowąż). Рассказывают, что ему в битве стрела выбила зубы и усы. В награду за мужество он был назначен ковенским старостой. Он будто бы приказал написать с себя портрет, на котором он держит в руке выбитые зубы, с надписью Dano mi chleba, kiedym zębów posbył (букв. Дан мне хлеб, когда я зубов лишился). Это, конечно, байка, которая, по мнению исследователей не заслуживает внимания. Однако с точки зрения пословичных контекстов, она интересна. Тем более что герб Одровонжей, один из пяти старейших польских шляхетских гербов, действительно имеет центральным элементом стрелу с усами. Согласно легенде, один из моравских рыцарей, оторвал усы вместе с губой у одного обидевшего его язычника и нанизал эту губу с усами на стрелу. Король будто бы дал эту стрелу рыцарю в герб и назвал его Odrzywąs (Оторвиус). Позднее это прозвище превратилось в Odrowąż.

Любопытно, что и во французском языке мы находим точно такую же пословицу: On a du pain quand on n’a plus de dents (букв. Получил хлеб, когда больше нет зубов). Но никакой связи с польскими историями она не имеет. Вполне предсказуемая ситуация: человек получает что-то, но поздно, когда уже сложно с этим справляться или это уже не настолько нужно. Важно отметить, что хлеб является значимым продуктом в языковом сознании носителей французского языка: в некоторых пословицах он символизирует достаток, радость, праздник.

В балтийских языках (латгальском, латышском, литовском) мы находим полные эквиваленты паремии Бог дал зубы, Бог даст и хлеб: (латг.) Dīvs deve zūbus, Dīvs dūs maizis; (латышск.) Dievs deva zobus, dievs dos maize; (лит.) Dievas davė dantis, Dievas duos duonos. Что касается литовской пословицы, то она зафиксирована довольно давно. Впервые мы видим её в труде лютеранского священника Филиппа Руига (Philipp Ruhig) «Betrachtung der littauischen Sprache in ihrem Ursprunge, Wesen und Eigenschaften» («Исследование литовского языка, его происхождения, бытования и свойств»). Книга эта была издана Кёнигсберге в 1745 г. Пятую главу своей книги Ф. Руиг назвал «О бабушке литовского языка, коей является греческий». Он находил большое сходство литовской пословицы Diews dawe Dantis, Diews dus ir Dunos (в современном написании: Dievas davė dantis, Dievas duos duonos; букв. Бог дал зубы, Бог даст и хлеб) греческому варианту с тем же значением Θεὸς δέδοκε ὄδοντας, Θεὸς δώσει καὶ ἀρτόν. Вообще он считал, что литовец мог бы общаться с греком и понимать его. По мне, так меднозвучная латынь ближе по звучанию к литовскому в латинской пословице – Deus dedit dentes, Deus dabit panem. А если бы Ф. Руиг ещё и санскрит знал, то увидел бы несомненное сходство и здесь: