– Да, бесполезно. Нет связи, – решил один из собравшихся мужчин. – Ты вообще не знал про этот маршрут?

– Какой маршрут? – нервно переспросил машинист. – Я по красной ветке восемь лет езжу. Нет на ней никаких маршрутов, кроме главного.

– Вы что, не видите, это никакой не Питер? – Один из мужчин в хлопчатобумажных брюках и рубашке обвел рукой окружающий пейзаж. – Нас куда-то занесло. Мы попали в пространственно-временную аномалию.

– Что ты несешь, интеллигент? – окоротил его машинист. – Я тебе такую картинку найду хоть в Питере, хоть в Чебоксарах, хоть в Мухосранске. – Он снова схватился за танкетку. – Депо, мать вашу, ответьте! Состав поврежден и находится в тупике, про который я не в курсе.

– Ну и жарища. – Мужчина в толстовке снял ее и вытер вспотевшее лицо. – Нет, это точно не Питер. На улице градусов сорок.

– Надо радио на телефоне поймать, – радостно предложил парень в майке с черепом. – Мы же сразу поймем, где находимся, по языку ведущих.

– Хватит с ума сходить, народ. Мы в России, и точка. Не начинайте панику поднимать раньше времени. Всему есть свое рациональное объяснение, – потребовал мужчина, похожий на военного.

– А ну-ка объясни, – потребовал другой, с большой блестящей лысиной.

– Пока не могу, нужно осмотреться, отойти от поезда.

– Отойдешь, а он ку-гук и уедет.

– Не уедет, – уверенно заявил машинист. – Передняя колесная пара повреждена.

– Возвращаться надо по путям, – вмешался в беседу Денис. – Как приехали, тем маршрутом и выйдем.

Мужчины обернулись на него, и никто из них не смог возразить. Даже решительный машинист бросил танкетку и спрыгнул с подножки на землю.

– Пешком до площади Восстания не больше получаса ходьбы, – произнес он. – Выбора нет, поезд не на ходу, придется идти.

Мужчина в хлопчатобумажной рубашке скептически скривил губы, глядя вверх. Покрутил головой и пошел в сторону от состава. Никто не пошел за ним, посчитав его поведение странным и легкомысленным. Вернуться по путям назад казалось самым логичным выходом из сложившейся ситуации.

Машинист обошел толпу, жавшуюся к поезду. Увидев человека в форме, люди решили, что он знает, что делает. Многие присоединились к компании мужчин молчком, некоторые задавали вопросы.

– А вы куда?

– Мы опять возвращаемся на площадь Восстания?

– Да. – Машинист не собирался отчитываться перед пассажирами.

Денис шел в числе первых и тоже ни с кем не разговаривал. Его раздражали люди, поглупевшие от того, что попали в нестандартную ситуацию. Они вели себя, как стадо баранов, метались за каждым, как за вожаком, кто казался им разбирающимся в происходящем. Даже выражения лиц у тех же самых людей, кто заходил на станцию метро, и кто оказался здесь, кардинально отличались. Из них как будто вынули магнитный стержень, вокруг которого держались мысли. Без него они просто разбежались, превратив их обладателей в бессистемно мыслящих идиотов.

– Идите по левой стороне, подальше от контактного рельса! – выкрикнул машинист, спрыгнув с перрона.

Денис спрыгнул следом. Он ожидал, что из темного тоннеля на него дохнет креозотной прохладой, но ошибся. Здесь было так же жарко. Машинист на полном ходу ударился в пустоту. Денис наскочил на него и второй раз приложил мужчину непонятно обо что, а затем и сам ударился. Прямо перед ним находилась иллюзия уходящего в темную даль тоннеля, на самом деле оказавшаяся стеной. Ощущалась она как уплотняющееся магнитное поле глубиной в несколько сантиметров, что в свете некоторых знаний в современных технологиях выглядело фантастически.

Толпа напирала сзади, а те, кто уже успел наткнуться на непроходимую иллюзию, обескуражено замерли.