Лелик смотрел то на Мишаню, то на полянку с мусором, хлопая глазами.

– А вон, видишь, в реке бутылка плавает? Помнишь, это мы с тобой закинули, когда играли. Нам так весело было. Мы поиграли и пошли, а она так и плавает там. Красиво же. Скажи, красиво? Смотри, как украшает реку!.. Мммм, лепота! Нам-то чего её убирать? Правильно, мы же эту красоту создали. А другим чего? Правильно, нечего её нарушать. Нечего лезть не в своё дело, это же не моё… Надо бы еще подбросить парочку для гармонии, – поглаживая подбородок, ухмылялся Миша.

Вдруг сзади заскрипела калитка, зверята обернулись, и Мишка воскликнул:

– О, смотри, смотри, старый медведь Петя вышел снова чинить и красить свой старый забор. А сколько лет он его уже так ремонтирует, не припомнишь? Ой, чё это я, да какая нам разница до его забора. Он же не наш. Пусть себе чинит на здоровье, хоть делом занят. Ну… Хм, а интересно, какой бы он хотел забор на самом деле, каким его видит, что его обрадовало бы?..

Мишка замолчал. И Лелик молча сидел и смотрел на него.

– Знаешь, Лелик, мне кажется, я полжизни профукал, не замечая таких простых вещей. – Мишка сел рядом. – Куда-то все бежал, стремился жить и радоваться, как ты говоришь. А кому от этого теплее и радостнее на душе?

– Мне. Мне радостно на душе, что ты есть. И что мы вместе. Каждое утро встречаемся и бежим радоваться жизни. И пусть эта радость разная бывает. Пусть она не всегда приносит пользу. Но я счастлив, что ты есть, и что мы знакомы. И, если честно, счастлив тому, что ты сейчас говоришь. Знаешь, я тоже стал об этом задумываться и замечать, что я совсем не умею любить. И меня это немного напугало.

– А почему ты со мной не поделился? Я же твой друг.

– Ну, видишь, значит, такая у нас дружба, – опустил глаза Лелик. – Ты прав, мы мало что друг о друге знаем. Вернее, думаем, что знаем. Вроде вместе, всякие там дела творим и что-то даже полезное, а что на душе друг у друга, не знаем. Что на самом деле на душе, – подняв голову и посмотрев в глаза Мишке, сказал Лелик. Боковым зрением вдали он увидел зайца и, махнув головой в его сторону, продолжил:

– Вон, видишь заяц идет. Как обычно, в костюмчике с портфелем, в очёчках, грудью вперед, типа уверенный и умный такой. А знаешь, что у него на душе? Страх. Заяц он же трус. Он всего боится на самом деле. А за это всё прячется, чтобы никто не увидел. Представляешь, как он живет? Жить и всего бояться. А главное – бояться показать это. Делать вид, что все тип-топ. Эгегей, я такой уверенный! Ему, наверное, так одиноко… Ты когда-нибудь разговаривал с ним?

– Ты чё? Он же нас боится. Да и мне как-то дела до него не было…

– Ну вот, и мне не было. А представляешь зайца, живущего без страха?! Радостно прыгающего, свободного, счастливого, а не эту умную маску.

– Ахаха, ну ты даешь. Да, такой заяц мне больше нравится, – улыбнулся Мишаня.

– А вон, смотри, лиса идет. Такая вся ха-ха, хи-хи, шутит, поглаживает всех. А на самом деле внимание привлекает, ей не хватает любви и ласки. Недолюбленная, и сама себя не любит. Вот и приходится играть такую роль.

А ёжик, знаешь, чего такой колючий, весь в иголках? Да потому что очень нежный внутри. Такой чувствительный и нежный, что боится, как бы кто не уколол больно, поэтому лучше сразу обезопасить себя. Лучшая защита – нападение. Так точно никто больно не сделает.

Медвежата сидели и смотрели в воду. Иногда подплывали рыбки, как будто подслушать их разговор.

– Рыбки – странные существа. Могут смотреть и слушать, а сказать ничего не могут. Им, наверное, тяжело. Могут столько всего выслушивать, а сами поделиться своей тяжестью не могут. Им, наверное, так нужна поддержка и просто забота…