– И что, подписался он на отступные?

– Нет, дядя Саша, не подписался. Пока на лечении был, они с ним ничего сделать не могли. Потом по выписке, и месяца не прошло, нашли какой-то повод, давай его стращать, мол, или вот с таким бонусом уходишь, или вот за это мы тебя без копейки выпинываем. А мы же тоже не зря время теряли, подковались в вопросах трудового права. Давай эти упыри меня обхаживать, вот поможешь, это и то сделаешь, и тебя на его место поставим. Я отказался, они его по своей схеме увольняют, я следом ухожу. Дальше суд, почти год мурыжились, спасибо, адвокат – Буквоед – умница! В итоге отсудили у Компании почти в десть раз больше, чем они ему изначально отступных предлагали. Ну, дальше вы знаете, я сюда поехал, он остался квартиру, дачу да барахло свое ненужное продавать, какие-то свои дела улаживать. Вот такая Золушка наоборот у нас получилась.

– И правильно, что он Компанию нагнул. Так и надо уродов учить!

– А я так не думаю, Фреди!

– Чей-то, Старый?

– Неправильно он сделал, что Компанию нагнул. Да и что значит нагнул? Компания без него жила и без него дальше жить будет, то, что он, как ты говоришь, «по закону свое» отсудил, то не по совести, я считаю! Понятно, он для Компании многое сделал, ну так ему за то и платили, и Кипиш сам говорит, платили завидно. В аварии случайные я тоже не верю, все в руках провидения! Пьяный был или угашенный, поэтому и разбился – каждому по делам его. А Компания здесь при чем? Он их во всем обвинил, а виноват-то сам, только кто ж признает свою вину. Они ему по совести отступные предложили, чтобы миром вопрос закрыть. И кто знает, как бы оно дальше обернулось, может быть, еще бы и дальше сотрудничали, но в какой-то другой форме, кто знает.

– Ой, Старый, не начинай, развел тут политагитацию… По совести, не по совести, херня это все, пацан куш снял – и красавчик. Дядя Саша, ты что скажешь?

– Мое дело маленькое, я пиво наливаю. Ты еще будешь? Кипиш, наливаю ему?

– Да, наливай, рассчитаюсь. А ты, Старый, так рассуждаешь, потому что в такой ситуации сам не был, со стороны оно завсегда легко про совесть разговаривать. А вот с самим тобой такое случись, вот я бы полюбопытствовал, как бы оно у тебя повернулось.

– Слышь, Кипиш, ты кента своего завтра в бар приведешь? Я что подумал, может, я Катрин дерну, ты ж знаешь, она деваха справная, на кой ляд ему Большой, может, он ее себе в сиделки возьмет? А что, с телкой все прикольнее, и ей сейчас в мазу, мается без работы, малой на руках. Сеструха все же, а здесь такой фарт! За те деньги в месяц она, отвечаю, в лучшем виде все исполнять будет.

– Ага, и ты, как продюсер, с нее треть, а то и всю половину, снимать будешь ежедневно. Знаю я тебя, Расписной.

– Я в натуре тебе говорю, по-братски впрягаюсь. Не корысти ради, бля буду!

– С Катрин познакомить – дело приятное. Дальше видно будет.

– Старый, давай допивай, я закрываться буду. Все уже разошлись, ты один остался.

– А ты мне скажи, дядя Саша, неужели неправильно я про совесть сказал?

– Ты уже языком еле ворочаешь, все, закругляемся!

– Нет, ты мне скажи, неужели у тебя своего мнения нет?

– Год назад у меня в баре был ты да еще пара постоянных забулдыг, а Кипиш за это время ко мне столько народу привел, что мое мнение с ним солидарно. Считает, что, нагнув Компанию, правильно сделали, значит, правильно, совесть тут ни при чем, выгода важнее, а на совести, как ты ее понимаешь, долго не протянешь.

– Эх ты, мышиный король…

– Все! Давай на выход, закрылась лавочка!