Мы все помчались прятаться, понимая, что отец в гневе хуже самой кровавой войны. Дети ринулись кто куда. Андрион рванул в кладовую за прихожей, на тот момент ему было девять лет, девчонки спрятались на улице, Элане было семь лет, а Рамине под шесть, Раэль где-то в доме, ну, а я у себя в комнате, в шкафу. Целый час нас искал отец, но крик кучера прервал опасные прятки, и он ушел. Следующие пять лет о нем не было ни слуху, ни духу.

Сегодня было замечательное утро, ведь десять дней назад мне исполнилось четыре года, и сегодня мое первое занятие. С утра я оделся, умылся в туалете, хоть это и было проблематично с моим-то небольшим ростом в полметра. После я спустился в обеденную комнату и поел со всей семьей. Уже год прошел, а тетя Мэя не появлялась. Меня это заинтересовало, и я спросил у мамы, на что в ответ получил вопросительный взгляд, будто Мэи никогда и не было. Это меня очень огорчило, ведь она повлияла на мою жизнь очень сильно, для меня она была как вторая мама. Я был убит внутри…. Спасти меня могло только чудо, и, да, оно свершилось… «Учитель».

Я зашел в свою комнату и начал читать книгу о старой эпохе, когда дверь в помещение открылась, и в нее вошел низкорослый полудемон лет двадцати, в неплохом синем пиджаке и в сине-мраморной рубахе без галстука. Его легкая щетина говорила о возрасте и почтенности, глаза отражали глубокие раздумья, а лицо было местами грубым, но в основном гладким, особенно у подбородка. Также на нем были черно-синие штаны и туфли, пропахшие чем-то вроде гуталина. Весь его вид отражал строгость и востребованность среди светского общества.

– Господин Джибраель тут? – сказал полудемон.

– Да, это я, – тихо и со смущением ответил я.

– Вот и чудно, – улыбнулся он, – Я учитель грамматики и науки. Меня, к вашему сведению, зовут Грендвуд.

– Приятно познакомиться, учитель Грендвуд, – так же скромно ответил я.

– Не надо такой формальности, мой дорогой ученик, присаживайся за стол и впредь, прошу, зови меня учитель Грен, – сказал он тихо, с усмешкой.

– Хорошо, учитель Грен, – весело протараторил я.

– Начнем твой первый урок, надеюсь, он тебе понравится, и мы встретимся завтра, – с улыбкой произнес Грен.

Урок прошел в веселом ключе, и мне даже нравилось все, что происходило сегодня днем, я забыл о тете Мэе и о Раэле, ведь память о его поступке я держал в голове весь этот год.

Через пять часов, в конце дня, Грена подозвала матушка и сопроводила до выхода. И теперь каждый день после этой встречи он приходил и обучал меня всему, что знал. И это мне несказанно нравилось.

Сегодня я проснулся с унылым и даже немного встревоженным выражением лица. Сразу после осознания, что сегодня годовой тест по грамматике, я оделся, умылся, позавтракал и начал готовится к нему. Все оставшееся утро и день я зубрил и повторял. С каждым часом напряжение все возрастало и возрастало, как огромная волна. Я старался, как мог. И тут раздался стук в дверь…

– Джибраель, вы готовы? – спросил звонкий и резкий голос учителя Грена.

– Да, сию минуту буду готов к сдаче теста, – ответил добродушно я, но в душе все было мрачно, если у нас она есть, конечно.

– Отлично! – звонко и резко воскликнул Грен, – Тогда быстрее за стол и бери в руки перо, мой юный ученик.

Тест содержал в себе пять практических и столько же теоретических задач, а времени на сие действо давалось один час, что довольно много, но тогда для меня это казалось невообразимым.

Ответив на восемь задач из десяти, я с нетерпением ждал результатов, как будто из-за этого решалась судьба человечества.

После проверки учитель поставил мне «четыре» и на этот раз не простился со мной, а остался на чай. Во время чаепития мы общались совсем на разные детские и подростковые темы, и в этом разговоре всплыл один вопрос: «А что такое магия?». Учитель приноровился и стал пытаться дать как можно более точное данному виду боевого искусства определение. На это у него ушло около десяти минут, и он с чувством гордости закончил свою лекцию. А после добавил: