– О, Джибраель, это ты, ты жив. Какое счастье, – радостно и оживленно произнесла она.

– Да, я жив, Аннест, – с улыбкой на лице произнес я ее укороченную версию имени.

Мы радостно обнимались. Ее улыбка радовала глаза, ее волосы ласкали меня, ее духи пахли цветами, ее светло-синие платье и летние туфли навевали воспоминания.

– Можно тебя поцеловать? – ласково спросил я.

– Сначала расскажешь, что с тобой случилось, – сказала встревоженно та, и мы вышли из-за закоулка…

Держа меня за руку, как в наши первые встречи, она вела меня вперед. Я всматривался в ее образ. Я был пленен ее красотой. Она была невообразима. Вот мы прошли магазин Мура; покинули Торговую площадь; уже виднеются крыши жилых домов и сам дворец; и вот, наконец-то, мы пришли…

Ее дом был довольно большим. Ювелирный магазин моего работодателя был примерно одного размера с ним.

Я был рад увидеть его снова.

– Ну, что стоишь, заходи, – поторапливала меня любимая, открывая дверь.

– Да, иду, – ответил радостно ей я.

Я зашел за ней в здание. Первое, что мне бросилось в глаза, это довольно большая прихожая, за ней обеденная и кухня, справа от них гостевая, а слева подъем на второй этаж.

– Снимай одежду и проходи, – торопила меня она.

– Хорошо, – сказал я, снимая пальто.

Она прошла на кухню и заварила чай, а я пока сел за стол и стал ее ожидать.

– Где ты был? Ты мне так и не ответил, – с волнением спросила она меня.

– Я? Да так, скитался по городу, – спокойно ответил я.

– Так я тебе и поверила, – грозно посмотрев на меня, проговорила та.

– Ладно, ладно. Я готовлю государственный переворот, хочу отомстить графу за его деяния! – сдавшись, выложил ей я.

– Ты говоришь правду? – напугано спросила меня моя любовь.

– Нет. Черт возьми, вру. Конечно, я говорю правду. Мы с ребятами уже полгода готовимся, – ответил я.

– Поверить не могу, это ради меня? – продолжала любимая.

– Конечно, – устало сказал я, но знал, что вру.

– Ладно, будь осторожен, – вымолвила она, обняв меня, а после добавила, шепнув на ухо, – Можешь обращаться, если будет нужно укрытие на время.

Этих слов было достаточно, чтобы я полностью ей доверился, впрочем, это было единственное существо, которому я мог тогда полностью довериться…

Я встал в своей маленькой комнатушке. Я не снимал вчера штаны и рубашку, поэтому, надев шляпу и пальто, выдвинулся на задание…

Уже через тридцать минут я был у дворца.

«Сегодня их меньше, чем обычно…» – размышлял я, наблюдая с крыши дома из бинокля, который купил мне кэп.

«Я не должен облажаться…» – продолжал я.

Прошел ровно час, как вдруг я заметил знакомую фигуру.

«Это капитан? И он с девушкой? Это странно» – задумался я.

Они прогуливались по площади, как вдруг зашли в один из домов. Я продолжил слежку. Через пару минут к дому подошел городовой и стал всматриваться в окна. Одет он был не по форме, но я сразу вычислял таких упырей. Он наблюдал за ними, что-то записывая на листок бумаги, как вдруг убежал прочь. Видимо, что-то его спугнуло.

«Это опасно!» – вякнул я и быстро начал спускаться с крыши.

Мы спокойно пили чай. Она была неотразима. Я не отводил от нее влюбленный, наивный взгляд. Она принесла печенье, и мы начали трапезничать.

– Сэр, надо бежать! – крикнул парнишка, выбивший окно своим телом.

– Черт, что происходит?! – сразу встав со стула, грозно спросил я.

–– Они знают, что вы тут! – выкрикнул он и добавил, – Они могут быть с минуты на минуту.

– Черт возьми, мне надо идти, моя дорогая. Отрицай все, если тебя схватят, еще увидимся, – сказал я, и мы, вместе с Бюрстом, выбежали из здания.

Я огляделся, на улице было тихо. Мы бежали, не оглядываясь. И, как назло, будто мое везение окончилось этим днем, на нас, как из жерла вулкана, выбежали рыцари в латах и с мечами. Это выглядело не столько страшно, сколько смешно. Вид обескураженных и крайне уставших полудемонов в доспехах, гоняющихся за быстрыми и прозорливыми нами, вызывал только смех. Но одно все же омрачало: их было слишком много, будто из рога изобилия они текли рекой железа. Мы бежали, нам обрубали пути отхода. В ответ, на что мы просто забегали в ближайший дом и через крышу убегали от них, оставляя отдаленный гогот и смех.