Так я прождал пять минут. Десять минут. Пятнадцать минут. А затем и полчаса.
– Ты до сих пор здесь? – удивленно сказала возлюбленная, увидев меня, сидящего на ступенях крыльца.
– Да…
– И сколько уже сидишь?
– Не знаю…
В тот момент то ли ее сердце ощутило что-то, то ли мое грустное местами детское личико пробудило в ней тоску и сожаление, то ли иголки жалости проникли в ее душу к моим бесполезным потугам овладеть ее сердцем. Она сдалась.
– Ладно, ладно, пошли на свидание.
– Правда? – вмиг я встал с лестницы и подал ей руку с самым счастливым лицом, которое когда-либо видели стены этого города.
– Идем уже, – не приняв мой жест привязанности, с такими словами она прошла мимо.
С того момента все пошло как по маслу. Я водил ее по разным скверам. Она рассказывала мне разные байки и истории столицы. Мои редкие несмешные шутки, которые резали уши, но от которых она смеялась, казались самыми лучшими анекдотами того времени. В те моменты я увидел вновь ее улыбку, яркую, добрую; ту, которую я видел в тот день во дворце.
Но все когда-то кончается, как и день подходит к концу.
Мы стояли лицом к лицу друг к другу вновь у уже мне знакомого дома. Я смотрел на ее красивый наряд, на ее ласковое, кукольное личико и на ее шелковистые, вьющиеся локоны.
– Что ж. Пора прощаться… – грустно промолвила она.
– М-да, пора… – также томно процедил и я.
– Если хочешь, то можешь прийти и завтра. К часам трем…
– Хорошо, постараюсь, – более радостно проговорил я.
– Тогда, пока?
– Пока… – произнес я и, развернувшись спиной к любимой, уже хотел уходить; как вдруг она схватила меня за руку, повернула к себе лицом и поцеловала в щеку.
Я посмотрел на ее смущенный взгляд, на ее румяные щеки и краснеющий нос. Когда Аннест быстро повернулась и скрылась за входной дверью.
Оставшись в тишине, я прикоснулся кончиками пальцев к тому, еще теплому от ее нежных, ласковых уст, месту и радостный, полный любви телепортировался домой.
После того момента не было ни дня, когда я не посетил бы свою раннюю любовь…
«Это конец?»
Прошел месяц, как я встречаюсь с Аннестесией. Каждый день я ездил в столицу, чтобы повидаться с ней, мы гуляли по паркам, я дарил ей цветы, благо у меня был Андрион, который мог мне чуть подсобить с финансами, и носил на руках. Я делал все, что в моих силах, дабы снова и снова видеть ее доброе и веселое личико.
Но в один злополучный день мама сказала, чтобы я съездил на почту и сходил с учителем Греном купить новые учебные принадлежности, что было весьма странно, ведь у меня и так все было…
Я собрался в дорогу, сразу у выхода на улицу стоял Грен и о чем-то размышлял, но, когда заметил меня, быстро пришел в себя, и мы поехали в столицу. Через сорок пять минут мы были возле почты, я забрал то, зачем мы прибыли, и двинулись дальше. По пути нам встретилось всего четыре полудемона, что меня, впрочем, как и учителя, не удивляло. Дойдя до магазина, я поинтересовался у Грена, сколько времени.
Он сразу ответил: «Четыре часа дня».
«А может, чтобы не тратить времени, просто телепортировать учителя к нему домой, а самому телепортироваться к себе…» – задумался я на минуту.
Озвучив идею учителю Грену и получив одобрение, я тут же приступил к действию. И вот я уже был у порога своего дома. Отворив дверь, я обомлел и потерял дар речи…
Мои родители несли окровавленное тело Аннест в дом. Отец одной рукой нес мою любимую, другой держал окровавленный нож, которым совершил убийство час назад. Мать же двумя руками волокла ее по полу. Как только они увидели меня, отец молниеносно отпустил руку Аннестесии и пытался что-то выговорить, метясь зрачками в разные стороны. Мать всплеснула руками и встала в проходе с гримасой ужаса на лице.