Люди бросились бежать кто куда, рыцари, охранявшие графа, обнажили свои мечи, а некоторые из них позвали подкрепление. Мы стояли в ступоре за сорок метров от главной площади. Через пару мгновений, увидев толпу полудемонов и полулюдей, сносящих все на своем пути, я, не раздумывая, схватил девочек за руки и побежал к ближайшей подворотне. Переведя дух, я осмотрелся. Сестра и Вина стояли в метре от меня в целости и сохранности. Также я отметил, что мы находились в так называемом тупике, а еще с нами больше никого не было. Если смотреть с высоты птичьего полета, мы были в Г-образном ответвлении от случившегося. Также, осмотревшись внимательнее, я был удивлен, когда понял, что с нами не было ни одной души.

– Что это было? – спросила с дрожью в голосе Рамина у меня.

– Не знаю, – ответил коротко и четко я, и добавил: – Оставайтесь тут, а я схожу, посмотрю какая обстановка на площади.

– Хорошо, только будь осторожнее, – сказала Вина, прижав к себе мою сестру.

С осторожностью заглянув за угол здания, я пошел вперед. Тусклые стены быстро проносились у меня перед глазами. Каменные и кирпичные кладки вокруг, редкая трава, и куча отходов, запахом не позволяющая приближаться даже разного рода отбросам и другим низшим слоям общества. Буквально через четыре метра начались редкие всплески неизвестной субстанции, шлепки под моими лакированными туфлями. Это кровь… Море красной, еще свежей жижи…

Я вышел на площадь, и первое, что мне бросилось в глаза, это куча мертвых, окровавленных тел полудемонов и не только. Мое сердце разрывалось… мое сознание искало оправдание этому зрелищу. Я понимал лишь одно: надо как можно скорее выбираться отсюда. К вашему сведению, сначала я увидел отрубленную голову какого-то горожанина, а затем и его печень, аккуратно лежавшую справа от его изуродованного тела. Позже перенеся уже потускневший от страха взгляд, я увидел и остальную площадь. Это было еще то зрелище: тела утопали в своей крови, и не только тела, но и еще живые полудемоны. Несколько стражников скооперировались в такой же улочке, где отсиделись и мы, и отбивались от восставших. К слову о них, они походили на крестьян, но вооружены были первоклассно – одноручные мечи, латы и кольчуга облачали их, несколько магов и пара лекарей походило на неплохой вооруженный взвод пехотинцев. Их было не меньше двухсот, а стражи было в два раза меньше, ведь гарнизон столицы был на границе. Я лишь мог наблюдать, как остатки сопротивления доживали последние минуты. Сразу после увиденного действа я вернулся к девочкам.

– Наши дела очень плохи. Они хуже некуда, – отдышавшись от небольшой пробежки, торопясь, проговорил я.

– Что там? – помрачнев, спросила Вина.

– Там… – еле-еле сказал я и стал думать.

В это время для них я был будто мертвый, мой взгляд смотрел в пустоту, мое тело хотело просто упасть в пучину мироздания.

Вина сразу поняла, насколько наши дела плохи. Рамина ничего не понимала.

– Ну! – нетерпеливо торопила меня сестра.

В мгновение ока я пришел в себя и с пустотой в голосе сказал:

– Надо уходить. Да. Надо срочно уходить отсюда.

– Что ты имеешь в виду? – спросила она же.

– Вина, пошли за мной, только осторожно, – попросил ее я.

– Хорошо, – спокойным голосом сказала служанка, посмотрев на мои туфли, измазанные кровью.

Мы выдвинулись вдвоем, а на просьбы Рамины взять ее с собой грозно сказали «нет» и ушли, оставив ту в одиночестве. Через пару мгновений наши взгляды встретились с восставшим крестьянином, который в это время весело пинал ногой ту самую голову того самого невезучего горожанина. Как я сразу, вместе со служанкой, скрылся за поворотом, но, к моему сожалению, взор того рабочего все же не подвел его, и мы были замечены. Надо было что-то предпринять, и я решил вступить в бой, ведь другого выбора, по моему мнению, не было.