- Шимаева! Что за представление? Участвуешь – выходи на сцену!

- Чёрта с два! – огрызнулась я, затем распинывая ноги студентов, с жадным интересом наблюдавших за разыгравшимся против моей воли представлением. С дальних рядов послышались смешки и единичные хлопки.

- Самира, - декан отобрал микрофон, и в его голосе действительно послышались участвующие нотки, словно он переживает, - если ты не поднимешься на сцену, то не сможешь участвовать.

- Уж как-нибудь переживу, - буркнула я себе под нос, не оглядываясь, но и так было слышно, что друзья двинулись следом за мной.

Я выбралась к проходу, шаг стал тяжёлым: стало понятно выражение «ноги налились свинцом». Хотелось опустить глаза в пол, чтобы не видеть момент своего унижения. А ничем иным для меня это быть не может. Тот, кто закинул мою кандидатуру в ящик, явно хотел поиздеваться. Но я гордо задрала подбородок и высокомерно изогнула губы, хотя почти ничего не видела перед собой. Картинка туманно расплывалась.

Я уже шагнула к заветной двери, когда из тумана выплыл образ. Абсолютно чётко я увидела Родиона Волчека, прислонившегося плечом к косяку и скрестившего руки на груди, загораживая проход. Его рот превратился в одну сплошную линию, а брови хмуро опустились на веки.

- Ты за это ответишь! - Вместо моего голоса послышалось змеиное шипение. Это точно сделал он. Никто другой бы не посмел. – Вали с дороги!

Любой другой бы дрогнул. Кровь закипала от гнева, всё больше заполняя моё тело. Кулаки сжались, я готова была наброситься на любого, кто сделает резкое движение в поле моего зрения.

Давай, брось мне очередной вызов!

Но Родион не изменился в лице. Он просто смотрел на меня. Молча.

Секунда, и парень шагнул в сторону. Я ринулась вперёд, выдохнув сквозь стиснутые зубы.