— Иду я, значит, мимо комнаты охраны, а там дверь закрыта неплотно. И вот я иду, кофе нам несу, а оттуда голос Лейтенанта… ну ты представляешь, как он говорит, так вкрадчиво… М-м…Ты не знаешь, у него есть девушка? Присмотрись! Представь, как он умеет шептать на ушко…

— Диди!

— Что «Диди»? Ты думаешь, я не вижу сколько слоёв помады на твоих губах?

— Диди… — голос Лекс стал угрожающим.

— Ну короче, Лейтенант там всем устроил! Ронни уволен, причём он этого даже не знает, потому что его снова нет. Днём в клуб вход будет по удостоверению личности… В общем он там много чего говорил, я не всё помню, и кофе остывал, нужно было бежать к тебе. Но ты представь! Мы думали он такой меланхоличный, отстранённый, а оказалось он даже гадкий характер Рональда рассмотрел!

Диана замолчала, переводя дыхание. Где-то вдали коридора послышались голоса. Диди замерла, прислушиваясь, потом в два шага оказалась возле Алексис и схватила её за подбородок.

— Дай посмотрю, — приказала она, повернув лицо то в одну, то в другую сторону. – Просвечивает, — констатировала подруга. — Быстрее, нанеси ещё слой красного сверху.

С той стороны двери кто-то нажал на ручку. Диана отскочила, поднимая куртку с пола и принимая безразличное выражение лица. Алексис отвернулась к зеркалу и снова стала красить губы, будто никакого разговора не было. Вошли девушки, вечер стал входить в привычное русло.

А Лекс снова подумала, что не ошиблась в мистере Харди. Он молчал, наблюдал и делал выводы. В этом он был схож с Герцогом. Вот только в Герцоге, одетом в деловой костюм, за милю был виден холодный, жёсткий человек. Его боялись. В то время, как приятный Эдриан Харди, в джинсах, толстовке и с волосами, падающими на лицо, сумел ввести всех в заблуждение.

Эдриан почти поверил в то, что его побьют. Именно это читалось на лицах его подчинённых. Не на всех. В случае драки Эд всё-таки мог рассчитывать на поддержку нескольких человек.

— То есть как это Рон уволен? – сквозь зубы спросил один из приятелей Рональда.

Эд стоял в дверях, заложив руки за спину, и прищурившись пробегал взглядом по лицам собравшихся.

— Рональд третий день не выходит на работу. Я мог понять это во вторник, после праздника. Но сегодня четверг. Так что выбирайте, кто из вас будет стоять на входе впредь. Если не решите сами – это сделаю я. Все, кого новые правила не устраивают, могут уходить. Я без проблем найду на ваши места хороших парней.

Снова воцарилось гробовое молчание, много колючих взглядов пыталось раздавить решимость Эдриана. А он всего лишь озвучил несколько новых правил. Постоянно дежурить возле сцены во время выступлений, патрулировать зал, днём вторника и среды требовать документы у посетителей. Ах да, еще Рональд. Как оказалось, этот неотёсанный тип с белым «ёжиком» вместо волос, был душой компании. Какая неудача. Но ведь Эд и не стремился к всеобщей любви. Нечего и начинать.

Молчание длилось. Желающих занять место Рона не находилось. То ли не позволяла солидарность, то ли стоять в дверях и запускать-выпускать пьяную молодёжь действительно никого не прельщало.

— Я могу, — внезапно прозвучал голос из угла комнаты.

Джей, прилипший плечом к стене, со скрещенными на груди руками, как-то насмешливо смотрел на коллег. Все головы разом повернулись в его сторону. Теперь убить хотели его. По крайней мере, Эд будет не один в числе жертв.

— Что? – пожал плечами парень. – Почему нет? Я пойду приступать к обязанностям, лейтенант.

Эдриан коротко кивнул, и Джей, обойдя его, быстро исчез.

— Вы все тоже можете идти.

— А Рон вообще знает, что его здесь больше не ждут? – воинственно спросил ещё один дружок уволенного.