– Маркус дружище, почему ты не сказал, что твои дети адепты академии магии? – неожиданно спросил Алес. И тут все уставились на юношу. Сестренка тоже сделала вид, что на меня смотрит.
«Ну, я-то тут, причем?» – подумал мальчик.
– Ясно, вы сами не знали, – сделал выводы незнакомец.
– Об этом вы хотели нам вечером рассказать? – спросила тетя. – Ну, хорошо вы молчите, молчите. Я дома вам такое устрою, мало не покажется! – После этих слов как-то молчать сразу расхотелось.
– Ну,… Мы, правда, хотели рассказать все вечером, потому, что только утром узнали все сами, и решили немножко подумать до вечера, – решил оправдаться Марвин.
– Мелиса, а кто превратил твой пропуск в ожерелье? – спросил Алес.
– Почему вас всех это интересует? Это необычно, что ли? – спросила Мелиса.
– Вообще-то это не просто необычно, а не возможно. Так кто это сделал? – спросил Алестер.
– Оно само такое вышло, – закрыв рот сестренки ладошкой, сказал Марвин.
– Ай, Мелиса, за что ты меня укусила? – воскликнул юноша.
– Брат, еще раз так сделаешь, разорву на части. Ожерелье сделал этот жалкий червь. И нечего так злобно смотреть на меня, сам виноват, – ответила девушка.
– Очень интересный субъект ваш Марвин. От него вообще не исходит ни какой магической силы, как, наоборот, от тебя девочка. Так что давай не дури, и говори правду, – потребовал Алестр.
– Так я и сказала правду, – сообщила сестренка, сев и смешно надув губки.
– Ну ладно, не хочешь раскрывать секреты. Потом, когда отправимся на место вступительных экзаменов, сам выясню. Интересно, мысли ваши я читать почему-то тоже не могу, значит у вас очень сильный защитник, – рассуждал Алестер.
Наконец мы приехали домой, и наш допрос временно прекратился, пока мы шли от кареты до дома. Войдя в дом, нас ласково попросили задержаться и сесть на диван родители. Пришлось, молча сесть, держа свое недовольство при себе.