Такое не могло происходить в нормальном мире. В нормальном мире нет чудовищ, людей, расхаживающих с рыцарскими мечами наперевес, и героев, которые голыми руками противостоят чудовищам, демонстрируя невероятную силу. В нормальном мире нет магов, как себя назвала Марселин, и никто не может заставить вещь парить в воздухе одним своим желанием. В нормальном мире…

Дядя Джон выглядел ничуть не изменившимся. Все то же обеспокоенное лицо, как вчера, когда он спрятал его за своей спиной, не позволяя броситься вперед, хотя Эйс и не собирался этого делать. Черные футболка и штаны были мятыми, но дядя Джон, казалось, совсем этого не замечал и продолжал держаться с привычной для себя уверенностью. Взгляд его карих глаз был совершенно спокойным, но ровно до того момента, пока он не остановился на Эйсе.

– Какого…

– Не ругайся при детях, – перебила его Марселин.

– Какого черта? – все же закончил дядя Джон, прислонившись спиной к дверному косяку. – Что ты с ним сделала?..

– Я? – возмутилась Марселин. – Ничего я с ним не делала. Он же… В общем, сядь и выслушай меня.

Она махнула рукой в сторону кресла, но Джонатан не шелохнулся.

– Это точно… он? – сглотнув, спросил мужчина, покосившись на Эйса.

– Он, – подтвердила Марселин, и Эйс ощутил странное облегчение от ее слов. – Просто… Старше.

– Как такое возможно? – не унимался дядя.

– А вот сейчас узнаем. Скажи своему племяннику, чтобы он переодел штаны и избавился от этой одежды. Сил нет смотреть, как она жмет ему.

На этот раз Эйс подчинился. Он не знал, что доставляло ему больший дискомфорт: непривычное тело или пристальный взгляд дяди, но до шкафа Эйс доковылял, как пингвин, только научившийся ходить. Марселин продолжала изучать баночки, прямо из воздуха добавляя к ним новые или убирая ненужные. У Эйса уже не осталось сил удивляться всему тому, что она делала. Дядя Джон все так же следил за ним и, заметив его нерешительность, уже собирался подойти, но Эйс тряхнул головой и едва не врезался в дверь шкафа, которую распахнул слишком резко. Внутри, на его удивление, действительно лежали вещи, которых там раньше не было. Или он их просто не замечал?

«Нет, – исправил себя Эйс, – это Марселин опять что-то сделала».

Марселин использовала магию без угрызений совести, совершенно не боясь, что хрупкий разум Эйса, настрадавшийся за последние дни, не выдержит этого и окончательно оставит его. Дядя Джон не обращал на магию никакого внимания, будто давно привык к ней, и у Эйса закралось сомнение, что так оно и есть.

Вчера дядя Джон был встревоженным и испуганным, но не настолько, как мог ожидать Эйс. Его словно не удивляли чудовища и страшные люди, контролировавшие их. Он спокойно наблюдал за людьми, совершавшими невозможное. Из-за этого Эйсу казалось, что дядя Джон прекрасно понимает, что происходит, но ничего ему не рассказывает.

«Терпение, – попытался успокоить себя Эйс. – Он все тебе объяснит».

Марселин не обманула насчет штанов, которые он нашел: мягкие, пижамные, светло-серого цвета и без рисунков, которые могли бы смутить Эйса.

– Переодевайся уже, – проворчала Марселин, одарив его нетерпеливым взглядом. – Или тебе так нравится ходить в штанах, которые трещат по швам?

– Да я же…

– Футболку пока не надевай, – перебила его Марселин. – Ложись на спину и не дергайся, ясно?

– Просто делай, что она говорит, – неожиданно вмешался Джонатан.

Марселин указала ему на кровать, и Эйс, встретившись взглядом с дядей и получив от него кивок, послушно лег на спину. Дядя Джон без особых усилий придвинул кресло поближе к нему и сел, уперев локти в колени. Марселин, заметившая это, тут же вручила ему две книги, несколько склянок с прозрачными жидкостями и моток чистых бинтов, после чего повернулась к Эйсу и застыла.