Всякое конкретно-идеальное начало, всякий субстанциальный деятель, т. е. личность, есть, как выяснено выше, индивидуум, существо, способное, своеобразно участвуя в мировом творчестве, вместить в себя абсолютную полноту бытия, бесконечно содержательную. Вл. Соловьев говорит, что человеческая личность отрицательно безусловна: “она не хочет и не может удовлетвориться никаким условным ограниченным содержанием”; мало того, она убеждена, что “может достигнуть и положительной безусловности” и “может обладать всецелым содержанием, полнотою бытия”[29]. Не только человеческая, всякая личность, даже и потенциальная, стремится к совершенной, бесконечно содержательной полноте бытия и, будучи связана, хотя бы только в подсознании, со своим будущим совершенством, носит его в себе изначала, по крайней мере как свой идеал, как свою индивидуальную нормативную идею[30]. Отсюда следует, что все изложенное учение об идеале красоты можно выразить и так. Идеал красоты есть чувственно воплощенная жизнь личности, осуществляющей во всей полноте свою индивидуальность', иными словами, идеал красоты есть чувственное воплощение полноты проявлений конкретно-идеального начала; или еще иначе, идеал красоты есть чувственное воплощение конкретной идеи, осуществление бесконечного в конечном. Такая формулировка учения об идеале красоты напоминает об эстетике метафизического германского идеализма, в особенности Шеллинга и Гегеля. Рассмотрим вкратце их учения в их сходстве и отличии от изложенных мною взглядов.

Следует упомянуть здесь также имена следующих близких к гегельянской системе эстетики философов: оригинального мыслителя К.Хр .Краузе (1781–1832), “System der Aesthetik”, Lpz., 1882; Xp. Beiicce (1801–1866), “System der Aesthetik ais Wissenschaft von der Idee der Schonheit”, Lpz., 1830; Куно Фишера (1824–1908), “Diotima. Die Idee des Schónen”, 1849 (также дешевое издание в Reclams Unwersal-Bibliothck).

Взгляды, изложенные мною, во многом близки к эстетике Вл. Соловьева, как это будет указано позже.

Шеллинг в своем диалоге “Бруно”, написанном в 1802 г., излагает следующее учение об идее и о красоте. В Абсолютном, т. е. в Боге содержатся идеи вещей, как их первообразы. Идея есть всегда единство противоположностей, именно единство идеального и реального, единство мышления и наглядного представления (Anschauen), возможности и действительности, единство общего и частного, бесконечного и конечного[31]. “Природа такого единства есть красота и истина, потому что прекрасно то, в чем общее и частное, род и индивидуум абсолютно едины, как в образах богов; только такое единство есть также истина’' (31 с.). Все вещи, поскольку они суть первообразы в Боге, т. е. идеи, обладают вечною жизнью “вне всякого времени”; но они могут для себя, не для Вечного отказаться от этого состояния и придти к существованию во времени” (48 с.); в этом состоянии они суть не первообразы, а только отображения (Abbild). Но даже и в этом состоянии “чем совершеннее вещь, тем более она стремится уже в том, что в ней конечно, выразить бесконечное” (51).

В этом учении об идеях Шеллинг явным образом имеет в виду конкретно-идеальные начала, нечто вроде того, что я называю словами “субстанциальный деятель”, т. е. личность, потенциальная или действительная. В нем, однако, есть существенные недостатки: под влиянием кантианского гносеологизма все проблемы рассмотрены здесь, исходя из единства мышления и наглядного представления, из отношения между общим и частным, между родом