Луна теребила свитки в руках, закусив нижнюю губу в нерешительности. Это же триста золотых, если умудрится их продать. Этих денег хватит, чтобы вытащить отца с Пекой и Сэмом из заточения. Декан тратит сумму денег равную пяти годам заключения ее родных, на то, чтобы пригласить своего друга на ужин. Пять лет каторги, против дружественной болтовни, и ведь гость еще и сам потом сюда будет добираться, то есть он тоже потратит столько же денег, ему ведь еще потом и вернуться надо будет. То есть они потратят совместно шестьсот золотых, только чтобы поужинать вместе.

Девушка упала на колени, прижав ладони с зажатыми свитками к лицу. Несправедливо. Отец там страдает, а она ничего не может поделать, при этом держа в руках вещи равные стоимости его свободы.

Смирение. Луна вспомнила свои слова. Надо успокоиться. Нужно смириться с ситуацией и просто идти по подготовленному богами пути. Она вспомнила вчерашние слова бога Отиса, что она жива не просто так и ей что-то уготовано самой судьбой. Смирение. Нужно остаться здесь и прилежно выполнять свое предназначение. Влиться в этот новый мир, и раз уж тут так легко относятся к деньгам, то может у нее и появится возможность собрать нужную сумму. Она развернула свиток и приложила к нему два пальца, которые моментально вспыхнули фиолетовым маревом...

Она встала. На несколько мгновений в глазах потемнело, а затем магический купол над ней рассыпался на миллион снежинок. В уши сразу ударил городской шум, а глаза смогли сфокусироваться на проезжающей мимо карете.

- А ну стой, мелюзга, куда собралась, а?

Луна повернулась на крик, наблюдая как здоровый торгаш схватил невысокую, хрупкую девчушку, лет десяти-одиннадцати за косу, и мотал ее головой туда-сюда, словно пытаясь оторвать.

- Дяденька, я ничего не делала, отпусти.

- А вот кто мне будет платить за рубашку, которую украл твой дружок.

- Он не мой дружок, я даже не знаю, кто это. - Слезы наворачивались на глазах у девочки от боли. Руками она схватилась за кулак мужлана, пытаясь висеть на них, а не на волосах.

- А вот сейчас стражу свистну и разберемся, твой он или не твой.

- Дяденька отпусти, больно же.

Луна смотрела на девчушку и вновь поняла, что видит всю несправедливость мира в одном небольшом эпизоде. Кто сильнее тот и прав, и не важно, справедливо прав или нет, главное, что он сильнее и может назначить виновного по своему желанию. Решительно сжав кулаки, она направилась в сторону кричащей девочки.

- В чем ты ее обвиняешь? - Она встала перед торгашом, который моментально пробежал по ней профессиональным взглядом.

- Ее друг украл у меня рубашку, пока она отвлекала меня. 

- Никого я не отвлекала, я вообще просто шла мимо.

- Ага, мимо. Случайно. Мимо моей палатки.

- То есть она у тебя ничего не крала, но ты ее все равно обвиняешь?

- Тебе какое дело? Вали отсюда куда шла. - Торговец нахмурился, еще крепче сжав волосы девочки. - Или ты может тоже из их банды?

Луна набычившись сделал еще полшага вперед.

- Постулаты Храма говорят, что нельзя осуждать человека, за то, чего он не совершал. Есть ли у тебя доказательства, против этой девочки?

- Засунь свои постулаты коню в задницу, я без тебя решу, кто тут виновен, а кто нет.

Луна быстро обернулась, на долю секунды глянув, на купол храма, выглядывающего из-за дома на другом конце площади.

- То есть, постулаты для тебя не закон. - Сталь в голосе девушки прорезалась вновь. - Ну что ж, пока я всего лишь серая послушница, и у меня нет власти Искореняющей, но местный аббат думаю быстро разберется куда нужно засунуть священные догматы, а заодно позову еще трех-четырех стражников, кому-то нужно будет убрать отсюда весь твой хабар, пока тебя будут держать в катакомбах.