Он приподнял указательным пальцем моё лицо за подбородок и посмотрел в глаза. В его взгляде больше не было ни игривости, ни насмешки. В них горело пламя желания, притягивающее меня, как мотылька на огонь. Я поняла, что шутки кончились, и он больше не позволит мне сбежать.

Его лицо приближалось ко мне, и наши губы встретились. Поцелуй был нежным и осторожным, он изучал и пробовал меня на вкус, не спеша. Я обняла его за шею, прижимаясь к нему всё крепче, словно стремясь раствориться в нём без остатка.

Он усилил нажим, пытаясь просунуть свой язык мне в рот, и я, не в силах сдержать стон, приоткрыла губы, позволяя ему войти. Он зарычал, словно дикий зверь, зарылся рукой в мои волосы и слегка потянул вниз, приподнимая мою голову. Его поцелуй становился всё более настойчивым, он действовал властно и уверенно, словно говоря мне: «Ты моя».

Я вцепилась в него дрожащими руками, боясь упасть. Его поцелуй вырывал у меня стон за стоном, пробуждая во мне женщину, и возбуждение жаркой волной пробежало по моему телу. Я задрожала в его руках от предвкушения.

Он поднял меня на руки и отнёс в спальню. Осторожно положил на кровать и, стоя рядом, пожирал меня взглядом. Его глаза стали чёрными, как ночь, и в них горело безумие от сильного желания. Я не испытывала страха, и, думаю, мои глаза были такими же. Никогда раньше я не испытывала такого безумного желания. Мне казалось, что если я немедленно его не получу, то просто умру от этой невыносимой жажды. Всё внутри меня пылало, и этот пожар разжёг во мне этот иномирец. И это был только поцелуй.

– Ты прекрасна! – произнёс Мир, глядя мне в глаза. И уже не в первый раз за сегодня я вновь начала тонуть в этих бездонных омутах. Он, не торопясь, избавился от футболки, явив мне тело Аполлона, залепленное пластырем.

На пластыре проступала алая кровь, моё сознание стремительно начало проясняться. Я вскочила с постели и бросилась к нему.

Я стремительно приблизилась к Миру и усадила его в кресло. Он подчинился неохотно, и я, сняв повязку, внимательно осмотрела рану. Меня обеспокоило, что она выглядела воспалённой. Не раздумывая, я схватила телефон и, несмотря на поздний час, позвонила Сергею, поскольку ситуация была экстренной.

Пока в трубке раздавались гудки, я нервно постукивала пальцами по спинке кровати. Наконец, Сергей взял трубку.

– Алло! Элька, ты время видела? Или что-то случилось? – услышала я сонный голос бойфренда моей подруги.

– Серёж, извини, что так поздно, но у меня чрезвычайная ситуация, – затараторила я, стараясь быть вежливой. – У Мира началось кровотечение, и рана выглядит воспалённой. Что делать?

– Так, спокойно, не говори так быстро, я не успеваю за тобой. Расскажи, что произошло? – попросил Сергей.

– Мир в плохом состоянии, и это меня пугает, – произнесла я уже более спокойно. – У него идёт кровь из раны.

– Мир – это кто? Ах да, так зовут спасённого? – догадался будущий хирург и хихикнул.

– Сергей, перестань, сейчас не до смеха. Что нам делать?

– Хорошо, хорошо. Ты говоришь, рана открылась? Не должна была, если только он не прыгал, как козёл? – Я смущённо замолчала.

– Элиана, почему ты молчишь? Он что, не соблюдает постельный режим?

– Не соблюдает, – буркнула я коротко. Всё это время Мир сидел в кресле и смотрел на меня, иронично приподняв бровь. Однако я видела, что на его лице была гримаса боли, которую он пытался скрыть. «Ох уж эти мужчины!» – с сарказмом подумала я.

– Ладно, я понял. Теперь посмотри, не разошлись ли швы? – дал мне распоряжение наш личный доктор.

Я наклонилась к груди Мира, чтобы внимательно осмотреть рану. К счастью, всё было в порядке, ни один шов не разошёлся. Я сообщила об этом Сергею, и он с облегчением вздохнул.