Керис не очень-то верила в целительную силу мощей давно почившего святого, но вслух ничего не сказала. Зная, что в этом отношении она сильно отличается от остальных, девушка редко осмеливалась делиться своим мнением.

Сыновья графа, лорд Уильям и епископ Ричард, стояли поблизости. Высокий черноволосый и бравый Уильям выглядел более молодой копией человека, лежавшего без сознания. У Ричарда волосы были светлее, а тело дороднее. Возле них находился брат Мерфина Ральф.

– Это я вытащил графа из воды, – сообщил он.

Керис уже второй раз слышала от него эти слова.

– Да, молодец, – отозвался Уильям.

– А вы ничем не можете помочь графу? – обратилась к монахам леди Филиппа, явно раздосадованная, как и Керис, словами брата Иосифа.

Годвин ответил:

– Самое сильное средство – молитва.

Мощи святого Адольфа хранились в реликварии под главным алтарем. Когда Годвин и Иосиф ушли за ними, Мэтью-цирюльник наклонился над графом и осмотрел рану на голове.

– Так не лечат, – проворчал он. – Никакой святой тут не поможет, с таким лечением.

Лорд Уильям сурово спросил:

– Что ты хочешь этим сказать?

Керис решила, что лорд и вправду очень похож на графа, даже говорит как отец.

– Череп ничем не отличается от других костей, – ответил Мэтью. – Он может срастись сам, но нужно правильно свести осколки. Иначе срастется криво.

– То есть ты знаешь лучше монахов?

– Милорд, монахи ведают, как призвать помощь потустороннего. Я лишь вправляю поломанные кости.

– А откуда у тебя такие познания?

– Много лет я служил хирургом при королевских отрядах. Воевал с шотландцами вместе с графом Роландом. Словом, мне довелось повидать проломленные головы.

– Что ты можешь сделать для моего отца?

От напора Уильяма Мэтью заметно разволновался, как показалось Керис, однако говорил уверенно:

– Я бы вынул частички сломанной кости из мозга, промыл их и попытался сложить снова.

Керис приглушенно ахнула. Она не смела и вообразить столь дерзкую затею. Как у цирюльника хватило духа предложить такое? А если он ошибется, что тогда?

Уильям спросил:

– Отец поправится?

– Не знаю, – честно ответил Мэтью. – Иногда раны головы имеют странные последствия: может пострадать ходьба или речь. Я могу лишь сложить кости заново. Если хотите чудес, просите святого.

– Значит, успех ты не обещаешь.

– Всемогущ один Господь. Люди должны делать то, что могут, и надеяться на лучшее. Однако я считаю, что ваш отец умрет, если рану не обработать.

– Но Иосиф и Годвин читали книги, сочиненные древними знатоками медицины.

– А я видел раненых на полях сражений. Одни умирали, другие выздоравливали. Вам решать, кому довериться.

Уильям посмотрел на жену. Филиппа предложила:

– Пусть цирюльник сделает что может, а мы попросим помощи у святого Адольфа.

– Хорошо, приступай, – кивнул Уильям.

– Графа нужно положить на стол, – решительно начал цирюльник. – Возле окна, где на рану будет падать яркий свет.

Уильям, щелчком пальцев подозвав двух послушников, велел:

– Выполняйте приказы этого человека!

Мэтью продолжил:

– Мне понадобится миска подогретого вина.

Монахи принесли из госпиталя стол на трех ногах и поставили под большим окном южного трансепта. Два сквайра переместили на стол графа Роланда.

– Пожалуйста, лицом вниз, – попросил Мэтью.

Графа перевернули.

У Мэтью имелась при себе кожаная сумка, где он хранил острые инструменты, необходимые для отправления своего ремесла. Сначала он достал маленькие ножницы, наклонился над графом и принялся срезать пряди вокруг раны. Волосы у Роланда были густые и сальные от природы. Срезанные пряди Мэтью отбрасывал в сторону, и они падали на пол. Когда он выстриг круг, рану стало видно намного лучше.