Спустя мгновение Вика стала замечать свет, струящийся со всех щелей. А где-то в пару метрах от нее так вовсе через широкую щель пробивался дневной свет. Девочка аккуратно приблизилась к стене, ощупав ее. Деревянная, неотесанная. Она просунула руку в щель и нащупала, что-то похожее на заложку. В голове сразу промелькнула мысль. Она, кажется, знает место, где находилась. Вот только от одной мысли об этом, ей становилось жутко.

Когда Вика была маленькая, часто играла с братьями в прятки. Ее излюбленное место для пряток был чердак. Когда братья поняли, где чаще всего девочка пряталась, ради шутки стали запирать ее. Поначалу Вика плакала, не зная, что делать, а потом научилась открывать заложку, просовывая руку или палочку. Золожка была обтесанная деревяшка, державшаяся на одном гвозде. Из-за того, что она была расхлябана, могла крутиться во все стороны. Поэтому у Вики не составило особого труда отпереть дверь чердака. Когда она распахнула ее, яркий свет ударил в лицо. Вика схватилась за косяк, едва не рухнув вниз. А падать ей пришлось бы целых два этажа.

Ее предположение не подвело, она находилась на том самом чердаке, на котором пряталась все свое детство. И, казалось бы, в этом нет ничего странного, чердак да чердак. Но проблема в том, что вот уже лет шесть, как этот чердак был переделан в жилую комнату.

На ватных ногах Вика спустилась вниз по приставной лестнице. Она оглядела дом, оглядело окрестности вокруг. Все казалось таким же, каким она видела и знала, вот только чердак…

Потирай озябшие плечи, девочка бегом побежала в дом. Она вбежала в прихожую и на мгновение, задержалась. Здесь стоял детский велосипед. Вика припоминало его, это был велосипед Антона, который был им же и потерян, причем три года назад. Потом были какие-то детские игрушки. Странно, эти игрушки принадлежали маленькому мальчику, а не племяннице Лизе.

Вика прошло дальше, забежала в кухню.

– Мама! Что происходит?

– Что, что? Я пытаюсь приготовить завтрак, а вместо этого кто-то зудит под ухом с самого утра!

– Мам, ты, что совсем ничего не видишь? И не замечаешь?

– Еще как вижу! Времени вот уже как много, а никто толком не встал! Опять я и здесь должна все сама делать!

– Мама, да посмотри же на меня! Где моя комната? Еще вчера я уснула в своей постели, а проснулась на чердаке!

– Вика, не дури мне голову, лучше иди, умойся и переоденься! Школа ждать не будет!

Мама не видела и не слышала. Конечно, это же не она проснулась утром не в свое постели, а на крыше чердака.

Вика выбежала обратно в коридор и осмотрелась. Дом выглядел немного иначе. Обои, интерьер, все казалось знакомым, но вот было, что-то чужое во всем этом. Что-то, что Вика не узнавала и видела впервые. У нее вовсе создалось ощущение, что она никогда здесь не жила.

Накинув на плечи ветровку, и обувшись в чьи-то кроссовки, Вика побежала на улицу, не став продолжать разговаривать с мамой.

А там мертвенно тихо. Не слышны человеческие голоса, ни пения птиц, лая собак…

Абсолютная, мертвая тишина.

Вика прошла по дороге вперед, потирая озябшие плечи еще сильней. Вокруг тихо, безлюдно. Ничего не обычного, не считая неприятного ощущения, напрягающего все ее тело.

Двигаясь вперед Вика ощущала неприятный зуд, словно кто-то пристально смотрит на нее, давит своими взглядом, ввергая девочку в ужас, панику.

Представьте сами, раннее утро, тихая, безлюдная улица, ни единого звука, ни шелеста листвы, ни щебета птиц, ни мяуканий кошки за забором, лая собак. Гробовая тишина. Как будто Вика попала в абсолютный вакуум. Она движется вперед, шаг за шагом, а на нее давит чье-то присутствие, чей-то тяжелый взгляд. От него становится страшно, от него хочется закричать и кинуться прочь. Но страх сковывает все тело и мысль о том, что если ты обернешься или побежишь, смерть тот час же настигнет тебя.