На удивление, обычно спокойный Дядя Миша взорвался в адрес нашего «босса».

– Я ему говорю!.. Железа нет! Пришлось трубы резать, что-то придумывать! Электродов – как кот нассал! Сырые! Сырые, мать твою! Как достало это кулибинство! Епт, вашу мать! У меня еще пять заказов! – он показал на разобранный автомат и приклад в тисках.

– Дядя Миша, главное – не волнуйтесь.

– Я и не волнуюсь! Я само спокойствие! Пойду я, надо хотя бы бампер доделать…

В комнате у Артема всегда было темно – ночью не включишь свет, лампочка давно перегорела, а достать новую было большой удачей. Днем свет просачивался сквозь забитые доски, создавая тусклый полумрак, в котором собеседники едва могли видеть друг друга.

– Ты хочешь найти этот склад или убежище? – Джонни сел напротив.

– Что ты предлагаешь? – Артем подкурил самокрутку, дым – едкий, горький.

– Я знаю, зачем ты все это делаешь. Это из-за нее?

Он сделал затяжку и на выдохе ответил:

– Честно, из-за нее тоже.

– А что еще? – настойчиво спросил Джонни.

– Что ты предлагаешь? Сидеть на пятой точке и ждать приказов Железнева или хоть немного понять, что происходит, ощутить жизнь, осознать ее? Не быть здесь пешкой. Да мы даже не пешки. Территории давно поделены, а получить пулю в лоб, защищая какой-то кусочек грязи – не для меня. Бегать за псами или хищниками – тоже не мое. Цирк какой-то. Хочу понять, что к чему. Жить, а не гнить.

– Каждый раз, когда ты начинаешь «ощущать жизнь», мы либо отстреливаемся от кучки военных, либо кто-то чуть не умирает. Не слишком ли часто ты ходишь по краю? – Джонни пытался донести до Артема свою точку зрения.

– Ты будешь мне сейчас читать нотации?! – возразил Артем. – Мозги вправлять уже поздно.

– Нет, просто я хочу сказать, если ты думаешь там что-то найти или кого-то… – Джонни замолчал и встретился взглядом с Артемом, чтобы продолжить:

– Но если ты найдешь какую-то зацепку… я пойду с тобой. И я уверен, что Берилл и Севин тоже. Мы отряд и должны держаться вместе.