– Как же мы их тут поставим? Не положено. Клиенты будут в претензии.

– А мы незаметно.

– А сможете? – усомнился мой собеседник.

– Опыт есть.

Говоря так, я думал об Алексее. Том самом, который установил видеокамеру в подземельях у Бориса. Так, что никто ничего и не заметил. Обращусь к Борису – не откажет, наверное, отпустит работника на денек.

– Устанавливаем видеокамеры, – развил я мысль. – На следующий же день привозим под благовидным предлогом нашу героиню. Снимаем сюжет. И вечером того же дня снимаем наши камеры.

– И их действительно не будет видно?

– Гарантия!

– Зачем же их тогда снимать? – задумался вслух мой собеседник.

Наверное, ему понравилась эта мысль – чтобы наблюдать за происходящим, и никто этого не обнаружил бы. Человек слаб. Для счастья ему немного надо.

– Возможно, мы вам их оставим, – закинул я удочку.

Если Жихарев готов оплачивать свой невинный розыгрыш – почему бы ему не оплатить еще и эти расходы. Зато у нас все пойдет как по маслу.

– Мы еще поговорим об этом! – сообщил мой провожатый.

А глаза уже загорелись. И повеселел. Клюнул.

– В общем, начинайте, – сказал он мне. – Кто будет всем этим заниматься?

– Мы.

– Кто – мы?

– Наша группа.

– Список! – потребовал он. – Поименный. С указанием паспортных данных и места проживания. Плюс ксерокопии первых пяти страниц общегражданского паспорта. Плюс по одной цветной фотографии паспортного размера.

Сейчас он не был рубахой-парнем. Совсем другой человек. И на этот раз он, кажется, был настоящим. Без напускного радушия и открытости. Вот теперь я его узнал. Не лично, а биография мне его раскрылась. Он четверть века прослужил где-то в органах и дослужился – голову даю на отсечение! – до немалых звезд. А потом перешел в банк начальником службы безопасности. Его взяли сюда не потому, что он умел обращаться с оружием и знал дисциплину. У него был опыт. И главное – связи. Там, в органах. Прямой выход на базы данных. Нас просветят насквозь, выудив даже информацию, о существовании которой мы и не подозреваем. И только потом дадут «добро». Возможно, что не всем.

– Хорошо, – кивнул я. – Данные подготовим.

Я и не думал, что все это настолько серьезно. Но отступать уже было поздно. Только вперед.

Мы с Толиком шли по коридору и как раз у лифта столкнулись с Настей Поляковой.

– Здрассте! – сказал опешивший Толик и густо покраснел.

Настя даже не удостоила его взглядом. Знала, что он был вовсе ни при чем, а причина во мне.

– Ненавижу! – поведала мне вместо приветствия.

На самом деле она была совсем не зла. И даже улыбалась. Положение обязывало. Попробуй только покажи, что задет розыгрышем, – заклюют. Такие нравы. Слабых духом с нами нет.

– Извини, – как мог широко улыбнулся я.

– Да нет, ничего.

– Как там Кондаков?

– Привет тебе передавал.

Еще бы.

– Спасибо, – сказал я.

– Да пожалс-с-ста! – Улыбнулась на прощание и пошла прочь. Спинка прямая, головку держит. Бизнес-вумен. На войне как на войне.

Толик перевел дух.

– Испугался? – спросил я.

– Есть немножко.

– Девушка с характером, – дал я оценку Насте. – Но в рукоприкладстве до сих пор не замечена. Так что расслабься.

– Я, кстати, спросить хотел. В чем смысл-то?

– Смысл чего?

– Того розыгрыша. Ну, когда я заику из себя изображал.

– Смысла никакого, – честно поведал я. – Просто она к нам задиралась.

– Почему?

– Долго объяснять. Она как бы белая кость. Все-таки информационная служба. Элита, в общем. А мы так, коммерческая программа. Хи-хи, ха-ха, все не всерьез, а деньги гребем лопатой.

– А им, значит, не платят?

– Кому?

– Ну, вот этой женщине, допустим.

– Десять тысяч, – кратко довел я информацию.