В руках у официанта был блокнот, а ручку он никак не мог найти.

– Ручка у вас в кармане, – указал Апокалипсис.

– А?… – замешкался официант. – А как?…

– У вас карман запачкан в чернилах, ручка протекла.

Официант скорчился, брезгливо щупая мокрый карман. Позже он со стыдом посмотрел на парочку.

– Эм… Ладно, я запомню. Что хотите заказать?

– Ну… Дайте нам два салата из гарпий и два напитка… чего-нибудь алкогольного, на ваш выбор.

Это было ошибкой. Заказал алкоголь – жди утренней изжоги. Не похмелья, а именно изжоги. Таковы последствия от алкоголя у демонов. Не знаю, как там у ангелов, но мы пьянеть предпочитаем цитрусовыми напитками, вроде апельсиновых и лимонных соков.

Апокалипсис и Судьба болтали много. Правда, Пророков уж очень много говорил о себе и Министерстве. Говорил о Люцифере, его намерениях и предполагал дальнейшие действия. Здесь я его даже прикрывать не буду, это был плохой поступок. Хотя, вспоминая ту девушку, о которой говорил отец Апока, у меня складывается впечатление, что к девушкам он относился уж очень пренебрежительно. Может, именно поэтому он быстро нашёл с Мором общий язык?

– А ты чем-нибудь увлекаешься? – наконец спросил Апокалипсис.

– В перерывах от работы люблю писать рассказы. Про людей, особенно. Эти земные создания такие хрупкие, глупые и беззащитные, что хочется хотя бы в своих рассказах сделать их чем-то большим, чем живая плоть.

– М-м-м… Необычно. Я, как раз, на днях хотел ввести систему прописывания характеров людей через рассказ, – и снова говорит о себе. – Пока звучит нереально, но, думаю, получится.

Хм, знаешь, сейчас пересказываю это всё и думаю: как Судьбе продолжал нравиться Апок, после такого наплевательского отношения к ней? А ведь дальше было только хуже… Я не про свидание (оно-то прошло хорошо), а про дальнейшие отношения Апока и Судьбы. Но, знаешь, давай я не буду рассказывать об этом? Ты и сам всё увидишь.

– О, слушай! – озарило Апока. – А что, если ты устроишься в МА, когда людей можно будет прописывать? У тебя даже имя подходящее!

– И чем же? – заинтересовалась Судьба.

– Ну, напоминает… Даже не знаю, какую-то совокупность событий в жизни… Типа… Судьба.

Тогда Судьба не восприняла слова Апока всерьёз – и очень зря! Он много думал о прописывании людских характеров. «Чем умнее люди, тем тупее у них смерти», – говорил мне Апокалипсис. Для него людские смерти были лишь источником заработка. В Верхних Мирах за такое не принято осуждать.

И так, болтая о всяком, Апокалипсис и Судьба провели в ресторане весь вечер.

Источник приуныл. Он молча сидел, призадумавшись натирая щёку. Рассказ продолжить не получалось.

Ты, наверное, ждёшь продолжения рассказа? А его не будет.

Апокалипсиса я не видел с того самого дня, как он рассказал мне о свидании с Судьбой. Лишь потом я узнал о затянувшимся конфликте с Люцифером, который, путём распространённой в Аду коррупции, завёл Апокалипсиса за решётку. Просидев сотню лет в тюрьме, Апокалипсис больше не возвращался в МА. Он объявился сравнительно недавно, уже не такой весёлый, с поникшим голосом, без остатка постоянной иронии и насмешки, которая так мне нравилась. Апокалипсис говорил со мной тихо и монотонно, и это даже отпугивало. Такова уж природа демонов – им свойственно с большим трудом переживать проблемы.

Я посещал МА, пока Апока не было. Люцифер и следа от него не оставил. Грамоты Апока сняты и их места заняли мотивирующие плакаты. Но, честно сказать, хуже компания не стала. Отчасти даже лучше, ведь систему прописывания людей ввёл именно он. А покинул он компанию при весьма странных и непонятных мне обстоятельствах: по слухам, он бежал из компании из-за нападок какого-то дерзкого молодого сотрудника. Но это лишь слухи. Кто знает, что там случилось на самом деле…