Браун бросила свой взгляд на кувшин с водой и пустой стакан. На нем остались едва заметные следы от уже подсохшей губной помады красного цвета. Из всех членов семьи красной помадой пользуется только Агата – жена Стефана. Надев одноразовые перчатки, Адель осторожно поместила стакан в пакет, а жидкость перелила в небольшую тару.

Решившись заглянуть под кровать, детектив неожиданно наткнулась среди различного канцелярского мусора на небольшой кусочек цельного, почти догоревшего пепла. Почему Стефан решил жечь что-то в своей комнате? Или это дело рук кого-то другого? Основная часть пепла была убрана, что свидетельствует о том, что этот кто-то не хотел, чтобы другие узнали о данном происшествии. Внимательно присмотревшись к опаленному куску бумаги, Браун замечает едва видневшиеся буквы «щание». Это было завещание! Значит Стефан успел его написать? Но что, если завещание было составлено заранее? Детектив взяла новый пакетик и аккуратно положила туда сожженный документ.

Ещё раз оглядевшись по сторонам, Адель вышла из комнаты и захлопнула за собой дверь.

Неожиданно за ее спиной показался Норман.

– Что вы тут делаете?

Мужчина принял уверенную позу, скрестив руки на груди. От него веяло табаком и алкоголем. По пятнам на его пиджаке можно было понять, что одежду он меняет крайне редко. Его глаза, полные усталости и недовольства, скользнули по Адель с ног до головы.

– Осматривала комнату покойного Стефана. Моя задача в этом доме заключается в том, чтобы разобраться в случившемся, – резко и чётко ответила ему Адель.

– Мне плевать, какая у вас работа и плевать на подозрения мамаши, но я не хочу видеть вас в своей комнате на случай, если вы собирались ее осмотреть.

– Я вам напоминаю, что вы не имеете права мне отказать в осмотре комнаты, если этого требует расследование. Или вам есть что скрывать?

– Мне нечего скрывать, ведь я не убивал дядю. Но в моей комнате вам делать нечего и никто не может меня заставить вам ее показать.

Адель решила проигнорировать грубые слова Нормана. Девушка уже чуть было не ушла, но повернув голову, она проговорила:

– Будьте так любезны, передайте, что я уеду ненадолго и к ужину вернусь, – попросила Браун Нормана, но, кажется, он ничего не собирался передавать и громко захлопнул перед Адель дверь в свою спальню.

Детектив Браун прибыла как раз к ужину. Семья Д’Марсо уже сидела на своих привычных местах за роскошным столом, обрамленным белой, узорчатой скатертью. Похоже, что единственной традицией, которая осталась у них, является совместная трапеза.

– Госпожа Браун, где вы были? Мы вас разыскались, – спросила Екатерина, немного привстав со стула.

– Я просила передать Нормана, что отъеду по кое-каким делам.

Норман разместился, демонстрируя дерзкую, наглую усмешку и, как обычно, держал в руке стакан виски.

– Ой, простите, госпожа Браун, я был занят, – ехидно ответил он, намеренно выделяя «Госпожа Браун». Он старался всем своим нутром показать, что ему не нравится присутствие детектива в доме.

– Адель, если вы хотите о чем-то попросить, то точно не стоит полагаться на Нормана, – произнесла Изабель, поправляя упавшие на лоб рыжие , почти огненные пряди волос.

– Ты бы лучше помолчала, Белла. Каждый раз, когда ты открываешь рот, ты портишь мне и без того мое паршивое настроение, – Норман не унимался, украдкой наблюдая за реакцией сестры.

Изабель цокнула, закатив глаза, но решила не продолжать бессмысленную перепалку.

Эмилия кружила вокруг стола, подавая запеченную утку с яблоками, нарезанную ветчину и различные сыры. В центре стола красовалась бутылка дорогого красного вина, придавая семейному вечеру особую атмосферу.